|
|
|
Список форумов -> Свободное общение -> ИсторииЮмор, любовь, политика, экономика, культура и все, что не про Виртономику
|
||
| Тема: |
|
|
|||||
|
|
|||||
|
Не удержался. Создам тему, где буду время от времени копипастить (ну может что своё создам) запавшие в душу истории, которые не всегда можно отнести к разделу юмора. "Поехали!" (С) Updated: Граждане, если тема нужная, чаще "плюсуйте" понравившиеся истории. А то я в сомнениях - читают или не очень. Может я вообще сам для себя пишу - как узнать?  Спасибо за понимание. Updated 2: Уважаемые форумчане, коллеги и читатели. Иногда участники форума желают вступить в дискуссию по итогам прочтенного материала. Пусть так, но не на страницах данного топика. Будем взаимно вежливы, не засоряем тему, всем постараюсь ответить. Некоторым людям этих историй может быть нужна помощь и кто-то, вероятно, захочет её оказать. Если имеются, могу указать контакты и ссылки на героев или авторов. Дискутирующим - пишите в приват или в отдельную тему. Модераторам - прошу вас удалять оффтопик, т.е. сообщения, не относящиеся к теме "Истории". Всем спасибо за понимание. |
|||||
| Список сообщений: |
|
|||
|
|
|||
| Матвейка - в попе батарейка
Гиперактивное Ну как так происходит у знакомых? Папа-мама – одни, набор генов тот же, но дети – как из разных вселенных… Один весь правильный, спортом занимается, не курит, не пьет, два красных диплома. Второй – привидение с моторчиком. Шкафы на него падают, током его бьет. Вся голова в шрамах, не говоря уже о коленках и прочих частях тела. Мама если из дома на пол часа уходит, все ножи, вилки и спички прячет. И соседей предупреждает, чтобы следили на предмет дыма. Воспитательницы в садике нашили подушечек с сыпучим содержимым для развития мелкой моторики или чего там еще надо развивать по методичкам… Но ребенок методички не читал. Он мелкую моторику тренирует по-своему. Расколупал подушку, высыпал оттуда горох и что сделал с горошиной? Правильно, засунул в ухо! Нянечка рассыпанный горох подмела, ребенку веником по жопе пригрозила… а секретик остался. За время дневного сна распух и начал давить на перепонку. Ребенок орет, медсестра истерит. Отвезли к ЛОРу, тот водой из шприца попыталась вымыть – не помогло. Горошина от жидкости только растет, как поп-корн. Ночью ребенок начал от боли по квартире бродить в полусне, завернувшись в одеяло. В общем вынимали под общим наркозом… В другой раз мамочка в окно выглядывает, видит к дому плохо сформированный ком грязи приближается. Очертания человеческие, а суть – свинячья. Приятель ребенка решил сапоги опробовать, зашел в единственную на всю улицу лужу и застрял. Сапоги засосало. Начал выбираться, из сапогов выскочил… Второй пошел друга спасать, сам влип. Пока обувь из плена руками выковыривали, несколько раз падали. Из лужи выбирались на коленях, а кое-где и гребли. Прохожие были очень довольны! А мама – не очень. Раздевали прямо на улице, ибо дома емкостей для такого количества грязи не нашлось. Учительница звонит, говорит: Хороший, умный мальчик. Быстро соображает… (Надо думать! Он все быстро делает, глазами не всегда уследишь). Вот только он сегодня на физкультуре через форточку сбежал, а в конце урока назад также вернулся… Вы с ним поговорите? Зато не болеет никогда. Зимой под лед на реке провалился, так потом даже не чихнул не разу… - Меня, - говорит, - вирусы догнать не могут… В прошлом году отправили в лагерь. Оттуда позвонили на пятый день: Заберите. Он всего отряда стоит! Пришлось спасать слабаков-педагогов. Но родители же выдыхать тоже должны когда-то? Мама у него красивая. Но седая. Под краской, конечно, не видно, но мы то понимаем! В этом году решили не рисковать, услали ребенка в санаторий, на море, подальше, чтобы забрать возможности не было. Звонил уже и директор и воспитатели. Но у них шансов нет, пусть мучаются! Оплачено! Вот только скоро конец смены… Doddy |
|||
|
|||
|
|
|||
| Эффектная подача Кафешное - Саша, ты умеешь поджигать самбуку? – спросила новая официантка Люба, уложив на стойку свой роскошный бюст. - А чё там уметь? – пожал плечами тертый бармен Саня. – Берешь бокал, наклоняешь, поджигаешь, крутишь пару секунд, потом выливаешь горящую самбуку в стакан со льдом, а сам бокал, не переворачивая, ставишь на блюдце с соломинкой. Гость сначала пьет, а потом вдыхает через соломинку пары. Поняла? - Да, - кивнула Люба. – Только я боюсь. Второй день только, не привыкла еще. - Чё там бояться, главное бокал повыше подыми, чтобы самбука красиво лилась, все ж таки это должно быть шоу! Эффектная подача, все дела… Люба, покраснев от напряжения, подхватила поднос и двинулась к крайнему столику, за которым трое солидных мужчин выпивали в ожидании стейков. Двое спокойно пили виски, а вот третий решил выделиться и заказал самбуку. Люба постаралась выполнить все по инструкции бармена, подняла горящий бокал повыше, но рука дрогнула и пылающая жидкость хлынула ей на тонкие кружева её форменной блузки. Люба завизжала, рванула воротник, пытаясь сбросить горящую одежду. Пуговицы брызнули во все стороны, а любитель самбуки по-рыцарски бросился на спасение девушки с бутылкой минералки наперевес. Второпях опрокинул стол, посуда разлетелась по полу, бокал упал на салфетки, они тоже вспыхнули. Двое гостей принялись затаптывать пламя, а герой с минералкой принялся оказывать первую помощь Любе, осматривая её грудь на предмет ожогов… - Шоу, конечно, было знатное, - рассказывал потом Саня-бармен. – Жаль, телефоны никто включить не успел. Люба, правда, с того дня у нас уже больше не работала. - Что уволили? - поинтересовался я. - Ну как бы да, но ты не переживай, - ухмыльнулся бармен. – Она заезжала, вот недавно, на бэхе икс пять, с двумя спиногрызиками, я им молочные коктейли мутил. Не знаю как самбуку, а себя она точно научилась эффектно подавать! ArsenZa |
|||
|
|||
|
|
|||
| Увольняться будешь "по-собственному"?
Офисное Как - то на работу устроился Петрович. Средних лет такой мужчина с вечнопахабным взглядом и открытой улыбкой. Почти одновременно с Петровичем на работу устроилась Алиса Сергеевна. На должность уборщицы. Фифа, я вам скажу знатная. С одной стороны она была со всеми вежлива, всем улыбалась. С другой стороны, она была вежлива со всеми одинаково. Совсем. Никто не вызывал у неё предпочтений и отвращения. А ещё, скажу я вам у неё была такая зачётная фигураааа… Такааая… Эээх. Одно слово – Фифа. Алиса была вежлива и с начальником. Так же как со всеми. Точь в точь. Это не нравилось начальнику. Ему хотелось привилегий, чуть больше уважения и улыбки. Мне его очень даже понятно. Сначала он хотел привилегий просто из-за своей важной должности – не получилось. Тогда он начислил Алисе Сергеевне премию и сделал недвусмысленный намёк. Алиса Сергеевна вежливо улыбнулась и сделала то, что не входило в её трудовой договор: помыла окна, все двери, включая входную. Улыбаться начальнику особым образом она не стала. Но и не перестала. Дура. Обнадёжила. Потом начальник снова не выдержал и стал трогать приятные места Алисы Сергеевны. Алиса Сергеевна посмотрела на начальника, как на ничтожество. Это было настолько выразительно, что начальник застеснялся и ему стало стыдно. Алиса Сергеевна улыбаться начальнику особым образом она не стала. Но и не перестала. Но и не перестала. Убиралась тщательно и старательно. В том числе в кабинете начальника. Начальник не отступал. Признался в любви. Полез обниматься. Настойчиво. Получил ногой между ног. Больно. Зашел Петрович. Сказал: «Уважаемый начальник, несмотря на огромную разницу между моим низким положением и вашим высоким статусом, позвольте мне отнять у вас немного важных производственных минут и у$бать Вам в ваш досточтимый таблет». Засандалил начальнику в глаз. Петрович он вообще может иногда быть, как Брюс Уиллис. А обстановка становилась сложной. У Петровича появился выговор. Он старался на благо производства. Трудился везде и много. Хотел искупить кровью. Наверное. Алису Сергеевну перевели убирать на улице. Там иногда плохая погода. Неприятно. Алиса тоже очень старалась. Улыбаться начальнику особым образом она не стала. Но и не перестала. Убиралась в кабинете начальника тоже. Потом приехал какой-то важный чел из Москвы. С проверкой. Поселился в кабинете начальника. К москвичу зашла Алиса. Причём, если раньше она ходила в халате, то теперь она была в элегантном костюме, таком, который дорого стоит. Даже не так. Не много, а прямо дохрена. Потом к Москвичу попёрся Петрович. В майке на голое тело, в пиджаке и джинсах. На ногах были кеды на босу ногу. Совсем без комбинезона. Нарушая деловой стиль. Нагло, как перед смертью. Начальник наполнился переживаниями. Вспотел. Его вызвали. В кабинете были: москвич, Петрович и Алиса. Москвич спросил: - Вы действительно трогали юбку Алисы Сергеевны? Начальник глубоко, расстроено вздохнул, кивнул. Он смотрел на Алису Сергеевну глазами, переполненными неразделённой любовью. Москвич понимающе посмотрел на начальника. Отсчитал десять сотенных купюр. Протянул Алисе: - Извините за инцидент. Тысяча долларов. Дополнительно. Это компенсация. - Две с половиной тысячи долларов,- Алиса Сергеевна улыбнулась обезоруживающей улыбкой. Той, которая для всех. Москвич раскошелился. Петрович с Алисой вышли. - Это тайные сотрудники, устраивались к тебе для проверки,- москвич улыбнулся начальнику обезоруживающей улыбкой. Повернул к нему свой ноутбук. -А это досье, которое они накопали на тебя.Здесь левые подряды, пустые закупки, схемы фуфельных списаний... Нецелевое использование сотрудников... На срок хватает. Увольняться будешь «по собственному»? socialAnalytics |
|||
|
|||
|
|
|||
| Я - судья!
Криминальное Судья - лицо неприкосновенное. Можно обжаловать постановление полиции, прокуратуры, ФСБ. Через вышестоящие органы. Или через суд. Решение суда тоже можно обжаловать, но уже только через вышестоящий суд. То есть обратиться к одному судье с просьбой проявить неуважение к другому судье. Перед решением суда даже генерал беспомощно разведет руками. Это не означает, что судьи не берут взяток. Случается. Другой вопрос, что привлечь судью чрезвычайно сложно. В первой половине 1990-х годов в ФСБ пришла информация, что один судья требует взятку за прекращение уголовного дела. У отца одного подсудимого. Отца пригласили, провели разъяснительную беседу, склонили к сожительству. Тот согласился назвать место и время передачи и передать меченные купюры. Дело за малым - утвердить план операции. Но вот тут и вышел затык. Когда вышестоящее начальство узнало, что брать собираются судью - никто не соглашался ставить подпись. - Да вы что, шутите, что ли? В новейшей истории России еще ни одного судью не посадили! Впрочем, с горем пополам, назвав судью "неустановленным лицом", план утвердили. Над операми, которые затеяли такое дело, все смеются: - Судью? Посадить? Да хрен что у вас выйдет! Даже поспорили на ящик коньяка. Хорошего. Французского. Близился день передачи денег. Операция проводилась в строжайшей секретность. Три четверти отдела не знали, куда направились опера. На улице - зима. Мороз в минус тридцать. Как будто судья знал, заранее выбирал день, посоветовавшись с синоптиками! Передача взятки назначена в загородном доме. ФСБшники подошли к делу со всей серьезностью. Прибыли загодя, нашпиговали дом записывающей аппаратурой, насколько это было возможно на уровне технологий 1990-х годов, чтобы все прошло без сучка, без задоринки. Сами - ждут в засаде. И вот судья, получив деньги, выходит. Посмотрел в одно окно, в другое - а там, снаружи, пурга. Вьюга. Все белым-бело, насколько это возможно черной-черной ночью. Только вышел - тут его и стали брать. Трое налетели, а четвертый снимает на камеру. - Я - су... - пытается представиться судья. И сразу получает в морду. Попытался достать удостоверение из кармана - да где там! Двое висят на руках! А он - здоровый, зараза. Руки взяточнику заламывали минут пятнадцать, пытаясь завалить в снег и надеть браслеты. - Я - су... И на тебе снова в харю. Ведь если он представится или достанет ксиву - все, пропало дело. Неприкосновенность! - Я - су... Держи еще раз! И все это снимается на камеру. Видеозапись после послужила отличным доказательством того, что судья не представился и не продемонстрировал удостоверение. Заломали, сковав руки за спиной, чтобы не смог достать ксиву, обыскали, умудрившись не найти документы, запротоколировали, привезли в местный райотдел. - Да я - судья! - возмутился коррупционер. - Ба! Мужик! А что ж ты раньше-то молчал? Нет, раз ты судья - то, конечно, иди на все четыре стороны. Но материалы-то уже составлены! В итоге, конечно, не сразу, ушло около полугода, но взяточник был лишен неприкосновенности, а еще через год занял лучшее место в тюремной камере. А ФСБшники пили коньяк, выигранный в споре с другими ФСБшниками. kka2012 |
|||
|
|||
|
|
|||
| Как Петя вышел из оффшоров или Василий Израилевич меняет профессию. Почти печальный конец истории. Часть 3. Финансовое В черном пальто с бордовой подкладкой, красивой военной походкой служившего только себе человека, ранним утром четырнадцатого числа зимнего месяца, в офис Василия Израилевича вошел заместитель начальника 13-го отдела управления экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД по Москве капитан Авоськин. - Я решительно все о вас всех знаю, - начал он диалог канцелярским тоном, не терпящим возражений. - Что знаете? - Все. - Что все? - Вообще все. Про деньги, разрывы НДС, уход от налогов. У Вас в партнерах есть фирмы, которые работали с фирмами, которые разорвали цепочку НДС, а это чистая уголовщина, - после тирады человек в пальто огляделся. Больше всего на свете капитан Авоськин любил запах грязных денег. Все в этом офисе источало его. И фикусы, и кожа упоительных ортопедических кресел, и дорогая кубинская сигара в пепельнице. - А у Вас наверняка где-нибудь есть троюродный дядя-педофил. Так что ж теперь, Вас сажать за грехи отцов? - Шуточки? Если бы Вы лично делали разрыв и уходили от НДС, то разговор бы строился по-другому. - Но не я же его делал. Вот и ищите тех, кто делал. - И найду. Если, конечно, Вам нечего мне сказать, - Авоськин вопросительно оглядел кабинет и нашел на столе калькулятор. Он быстро набрал на нем цифру 550 000 и протянул Василию Израилевичу. - Это что? - Предположительно столько Вы сэкономили. У нас есть показания. Значит, вот это Вам придется отдать. - У Вас с арифметикой вообще как, товарищ Авоськин? Вы, по-моему, нолик добавили. Авоськин замялся. - Я сам-то не считал. Девочки там посчитали в отделе по показаниям одного доброго человека. - Ну Вы идите тогда к тому доброму человеку, и спросите, с кого он это все записывал. А то бывает, заглянешь в эти показания и отшатнешься в ужасе. Решительно ничего из того, что там написано, человек и не делал, - Василий Израилевич пожал плечами. - Ну ладно. Я хотел по-хорошему, - Авоськин встал, надел пальто от Бриони за 3000 долларов и величественно вышел. Василий Израилевич открыл сейф и положил внутрь свой телефон. Затем достал из ящика кнопочную Нокию в оболочке Верту и задумчиво повертел в руках. На экране его компьютера висели последний новости о банке АВБГ. - Да что ж за жопа такая, - сказал он сам себе и набрал Петю: - Алло, Петя, я поехал в экспедицию. Встретимся в вертолете. Ресторан «Экспедиция» была пуст. Кризис. Если ранее тут можно было встретить, кого угодно, от депутатов Государственной Думы до Кобзона, то теперь за столиками сидели редкие иностранцы и только. В конце ресторана стоял самый настоящий вертолет МИ-2, в котором было жутко душно. Но почему-то Пете нравилось там сидеть и нажимать кнопочки. Жизнь геолога временами манила его. В кабине уже сидел Василий Израилевич с графином настойки на оленьих рогах. - Что случилось? - Случились, Петя, две вещи. Пиздец и провокация. С какой начнем? - Давайте с пушистого. - Ты газеты читал утренние? - Я с утра не читаю российских газет. У меня изжога. - Даже РБК? А зря. А если бы прочел, то сидел бы уже бухой. АВБГдейку закрыли. - Гостиницу? - Банк, Петя. АБВГ. В Латвии. Тут следует сделать небольшое отступление и пояснить, что после принятия в ряды ЕС всяких прибалтийских стран, те стали Европой, но с небольшими отличиями. Все любят эти маленькие отличия. У банков в Латвии было два пути: закрываться или работать с русскими. Большая их часть занимались стандартными банковскими операциями: ипотекой, кредитами и тому подобными вещами. Но жителей в Латвии больше не становилось, а Россия под боком требовала евробанков свободных взглядов. И прибалты решились. Они диверсифицировали свою деятельность старым добрым способом: 10% сотрудников займутся легальными и нужными стране вещами, а 90% - оффшорами. К сожалению, российские партнеры в лице властей устроили какой-то непонятный перфоманс на отдельном полуострове, и их идеологические противники, с позволения которых делалась вся прибалтийская схема, решили лавочку прикрыть. Представители банка АБВГ были вызваны на ковер и публично выруганы за то, что делают практически все банки, но не с русскими клиентами. Новости об этом распространились со скоростью лесного пожара, люди начали выводить кровно накопленные средства, но вывести успели не все. На войне как на войне. Страдают всегда невинные. - И что теперь? Сколько Вы потеряли? - Примерно 90. Но смысл даже не в этом. Мало того, что я потерял часть денег. Мне теперь работать тупо негде. У меня международных контрактов еще миллионов на 7-8 только подписанных. Куда я их переведу? В Россию, что ли? – Василий манул рукой: - Да ты и сам знаешь. - А что от меня требуется? - Совет, пожалуй. И помощь. Что можно сделать? Можно ли пользоваться твоей структурой пока? Ты ж на Барыковском сидишь? У Ани? - Сижу, да. А что еще? - Надо вернуть мои 90 000. Эти поцы в АБВГ готовы это сделать с дисконтом в 50%. Хотя вклад застрахован. Они не возражают вернуть все 90, заметь. Но они просят открыть счет на ту же фирму, с тем же названием. А мне никто на оффшор больше не открывает. Патовая ситуация. Деньги они выслать готовы, но только мне же, а не кому-то. Так бы я тебе их скинул. А я не могу на себя счет открыть, и они это знают. Скоты, короче. - И Аня не может? - И Аня, и Изя, и вся их братия. Совершенно, говорят, невозможно сейчас открыть. Похоже, всем дали отлуп из-за АБВГ. Ждут, чего будет дальше. Но старыми счетами пользоваться можно. Так что сяду тебе на хвост, буду ездить. Петя знал, что такое хвост. Когда все в Москве орали и вопили, что вывести деньги в оффшор нереально, часть банков выводили совершенно спокойно. По давним существующим контрактам, длящимся по 10 лет. Знакомые Пети Лелик и Болик даже помогали друзьям таким образом. К их обычному контракту сверху привешивали еще денег и отправляли в оффшор, а далее переправляли куда надо. - Без проблем. Но съезжу-ка я к Анне. На всякий случай. Вряд ли она обрадуется увеличению потока в 10 раз, верно? - Хорошо. А идеи по поводу возврата и открытия есть? - Есть. Я позвоню Мистеру Фоксу. Василий Израилевич широко улыбнулся. - Ты все еще поддерживаешь связь с этим стариканом? - Конечно. Он прикольный. Мистер Фокс был человеком, который умел решать проблемы. Финансового характера. На вид мистеру Фоксу было от 65 до 75, он был типичным англосаксом, похожим чем-то на профессора Толкина в старости. От писателя его отличала неуемная жажда финансовых приключений и страстей. С Петей мистер Фокс познакомился чисто случайно на одной из корпоративных пьянок в Москве. - Тогда жду звонка. А теперь – выпьем настойки на пантах для потенции. Должна же быть какая-то радость в нашей жизни. - А что с той украинкой, кстати? - На Гоа осталась. Просветляется. - С пиздецом разобрались. А что с провокацией? – спросил Петя, хлопнув стопку под омуля. Василий Израилевич рассказал про приход Авоськина. - 550 000 долларов в год?! Он сбрендил? С каких щей такая сумма? - Ну он вот так посчитал. В милицию, между прочим, не от большого ума идут, - Василий Израилевич жестом подозвал официантку и заказал супа.- У нас как в 90-е говорили? Если человек умный, он идет в коммерцию. Если смелый и сильный – в бандиты. А если ничего не умеет, то в милицию. В общем-то, механизм набора в органы за 20 лет не сильно изменился. - Мда. И что делать? - Пока проверим, кто ж это такой добрый, что на меня показания дал. Да еще и преувеличил мою роль и долю в десять раз. А как выясним, начнем работу в заданном направлении. Ну как обычно. Ты там, кстати, тоже будешь светиться. Потому тебе и рассказываю. А пока, чую, буду ходить на допросы каждую неделю и молчать. Попробуй супа. Для закуски настойки – первейшая вещь! Из ресторана Петя направился прямо в банк к Анне. В целом весь рассказ Василия Израилевича его не радовал и полностью совпадал с его ощущением прихода смутных времен. Ситуация на рынке денег менялась стремительно. Закрывались провинциальные банки, обнальщики стрелялись из двух револьверов в висок, Крым переходил из рук в руки как знамя полка, с полок исчезал сыр, народ волновался. На фоне всего этого Петя как бы немного растерялся, да и органы стали натурально звереть. Последние месяцы Петя находился на постоянной связи с Анной переводчицей, но связь это была чисто бюрократической и большой радости не доставляла. У банка возникали все новые вопросы, на которые Петя уже почти отчаялся отвечать правдиво. Анна потеряла часть своего очарования ввиду 14-часового рабочего дня, а также постоянных придирок руководства, и душилась исключительно агрессивной Шанелью. Теперь каждая сделка и комиссионные подкреплялись таким ворохом документов, что все это напоминало самую обычную отчетность в российской налоговой, что Петра неимоверно бесило. Он был натурой творческой и бумажек не любил. Вокруг Пети закрывались компании, люди сидели на натуральных чемоданах денег и не могли ими никуда заплатить. Сам Петя потихоньку баловался редким выводом денег, но без особого энтузиазма, памятуя о заветах своего старшего друга. Анна была бледна и собрана. Она выслушала рассказ Пети, решительно отвергла любую возможность открыть оффшор для Василия и очень огорчилась увеличению потока средств через Петю. - Петр, я Вам настоятельно рекомендую не повышать обороты. Мы уже сидим в бумагах по самые уши. Тут как бы нужно либо по маленькому и незаметно, либо по большому, чтобы за нас вписался директор банка. А у Вас сейчас выйдет по среднему. Что чревато дополнительными расходами. - Ну не могу же я друга бросить в беде, верно? Что-нибудь да придумаю. А пока давайте решим вопросы насущные. Это ненадолго в любом случае. Скоро все решится. После Анны Петя набрал телефон мистера Фокса. Тот сидел в офисе и терпеливо выводил в блокноте слова: Петр, Василий, оффшор, 90000, АБВГ. - Мне все ясно. Лететь мне к Вам примерно 6 часов. Буду через 4. Через 3 часа 57 минут у порога офиса Василия Израилевича остановилась черная Хонда Акура. Из нее вышел мистер Фокс и сопровождаемый Петей поднялся в офис. - Итак, джентльмены, у нас есть проблема. 90000 евро в АБВГ, которые никак нельзя вывести, потому как они висят на счету в оффшоре, все верно? И с Вас просят 45 000, чтобы вернуть 90000? - Да. - Помимо этого Вам нужно как-то разместить еще 7-8 млн евро оборотных средств и получить там прибыль? - Да. _ С оффшором есть какие-то проблемы? Незакрытые суды, патентные нарушения, идущие уголовные дела по обналу? Я не хочу привести своим друзьям клиента с кокаиновым следом из Колумбии или идущими разбирательствами. - Кроме долга с оффшором абсолютно все в порядке. Это легальный бизнес, - Василий Израилевич достал три стакана и привычно сдул несуществующую пыль. - Отлично. Моя комиссия составит 5000 евро. Если Вы согласны, я начну. Согласие было найдено и закреплено бутылкой виски за 500 евро. После чего мистер Фокс сделал несколько звонков. - Итак, - продолжил он: - У меня есть подруга, ее зовут Мария Лопес Эсмеральда Хесус Виллалобос. И она работает клерком в банке Дарклис в Лондоне. Сейчас она самый важный для нас человек. За какую-то тысячу евро она совершит неаккуратные действия по открытию счета на оффшор. Затем мы должны быстро перевести эти деньги из английского Дарклис куда-нибудь в хорошую Европу. Например, в Лихтенштейн. Вы любите Лихтенштейн? - Обожаем, - в один голос заверили его друзья. - Ну а далее вопрос техники. Оттуда я бы рекомендовал уйти в Англию как в респектабельную юрисдикцию. Лихтенштейн профинансирует английскую контору и у нас будет чистая фирма с неким капиталом. От Вас нужно название и описание деятельности. Сайт, телефонию, секретариат и прочее я организую сам. Оптимизацию налогов в Англии можно делать точно так же, как и в любой другой стране. Все, что ниже 10 млн фунтов в год особо никого не интересует. Концепция мелкой рыбы и все такое. Итак, Вы согласны? Стороны пожали друг другу руки и разошлись. Через трое суток счет на оффшор в респектабельном английском банке Дарклис был открыт. Василий Израилевич и Петя отправились в офис АБВГ. Василий – финализировать перевод, Петя – ради интереса. Друзья несколько минут наблюдали вытянутые прибалтийские лица банковских клерков, которые осознали, что 45 000 евро в качестве бонуса им не светят. - А как у Вас так вышло? Еще и за три дня? Вы что, финансисты? – спросил по-английски клерк - Мы русские. Ну то есть евреи. Из землячества. Клуб инвесторов «Бегония», – Петя откровенно издевался. - Скажи этому придурку, что мои деньги должны быть в Дарклис завтра. Иначе сюда приедут два здоровенных бакинца с паяльными лампами и устроят его жопе инквизицию, - Василий Израилевич был очень мрачен, т.к. вчера его долго имели на допросе в 13 отделе, а ему совсем не нравилось, что его имеет кто-то, кроме отдельных гражданок Украины. - Между прочим, я понимаю по-русски, - обиделся клерк. Его акцент был практически незаметен. - Я очень рассчитываю, что ты понимаешь и осознаешь всю глубину возможных последствий, - Василий Израилевич достал сигарету и закурил. - Здесь нельзя курить! - Обманывать и вымогать в банках вроде тоже нельзя, верно? Жду свои деньги. Обратно в Москву друзья летели молча. Через день средства упали в Дарклис, а уже через неделю новая компания, зарегистрированная в Англии, вовсю оперировала миллионами Василия Израилевича. Петя сообщил Анне, что поток скоро сократится, затем взял портфель и направился к Ибрагиму. В руках его было подписанное директором фирмы письмо о переводе Петра Поросенка в швейцарский офис. - Последнее дело, Ибрагим. Он написал на бумажке цифру. Готов вывести вот это все. Ты мне кэш, я тебе через день средства. - Да ты горец, Петя! – Ибрагим повеселел: – Сейчас сообщу нашим, мы тут втроем влезем, и еще останется. Вдруг он стал серьезным. Что случилось, Петр? Насколько все плохо? Петя посмотрел в глаза Ибрагиму и сказал: - Плохо. Ухожу в горы. Пожалуй, навсегда. - Кавказ? - Почти. Альпы. - Иншаллах, Петр, - он забил портфель пятисотевровыми купюрами: - Погоди, еще подарок! – он принес пакет с помидорами. Лучшие в Москве. Таких сегодня и президент не поест. Это для Аллы Борисовны Агилеры было. Она в помидорах рубит, вах. - Спасибо, Ибрагим! – партнеры пожали руки и разошлись. Анна была не особо удивлена приходу Петра. - Я вижу, что счет пуст? - Да, - Петр пожал плечами. После АБВГ – Вы следующие. Анна улыбнулась. - А Вы поумнели, Петр. Я тоже ухожу. В приватный сектор. Надоело все. Буду инвестировать для богатых людей в ЕС. Но не в этой помойке. - Ну тогда до встречи в Цюрихе, - Петя подал визитку с новым адресом: - Так что насчет обеда? Эпилог. Василий Израилевич ходил на допросы каждые две недели. Как оказалось, никаких показаний не было, а Авоськин просто собирал дань со всех бизнесменов с обороткой выше 500 млн рублей в год под предлогом несуществующих дел. Через полгода капитана и весь отдел взяли в результате спец операции ФСБ при передаче 15 млн рублей от одного московского бизнесмена сотруднику 13 отдела в руки. По слухам, в квартире Авоськина была кладовая, туго набитая ящиками с валютой. Судьба этих денег пока неизвестна. Еще до ареста Авоськина Василий Израилевич закрыл свой бизнес и уволил 42 человека. «В Англии то на то по деньгам, но как-то спокойнее», - пояснил он Петру. С тех пор Василий загорает на Гоа и ведет исключительно международные контракты. Анна ушла в большой европейский частный банк и занимается размещением средств. По слухам она все так же прекрасна. Последний раз ее видели в Куршевеле, где она упала на лыжах и сломала лодыжку. Ибрагим по-прежнему торгует помидорами. Изя ушел из бизнеса оффшоров и стал заниматься исламскими кредитами. Иншаллах. Ахмет выиграл соревнования по вольной борьбе. Мистер Фокс все еще помогает Василию Израилевичу и другим русским людям начать жизнь с чистого листа. Ну а Петя? Петя переправил сумку денег в Швейцарию и внес 65% платежа за прекрасную квартиру в Цюрихе. Его оклада хватает на вольную спокойную жизнь. Шить он перестал. Нервы дороже. Но ему иногда снится вертолет МИ-2, окутанный бриллиантовым дымом… mister.bunbury |
|||
|
|||
|
|
|||
| Воспоминания реанимационного медбрата
Сверхъестественное От автора: Не претендую на достоверность и объективность описываемого. Напишу только с чем столкнулся лично. Верить или нет - решать вам. Надеюсь Вам будет интересно. Рассказ первый. Топ, топ, топает малыш... Я только начинал дежурить в качестве медбрата. Мне было 19 лет. Поделились ночью со второй медсестрой чтобы отдохнуть. Я дежурю с полуночи до 4 утра. Напарница с 4.00 до 8.00. Стабильные пациенты. Два мелких карапуза до 1 года - постоянно спят, просыпаясь лишь на кормежку. Девочка 6 лет, после операции. И 12 летний пацан после ДТП. Начало первого ночи. Все пациенты, кроме старшего пацана спят. Я работаю. Не люблю ночь. Врачи отдыхают, вся мера ответственности за детей - на дежурном. Не с кем посоветоваться в случае чего. Постоянно обхожу спящих детей. Вслушиваюсь как они дышат, смотрю на их позу и показатели мониторов. Почему-то львиная доля смертей происходит после захода солнца. Когда я один в палате у меня постоянное чувство тревоги. В палате темно, периодически пищат инфузоматы и мониторы. Обстановка жутковатая. Сделал все назначения около 2х ночи. Пошёл третий час. Сел за письменный стол и включил настольную лампу. Мальчик, лежащий напротив стола прищурился от яркого света, затем закрыл глаза и через несколько минут уснул. Все. Я единственный бодурствующий. Скрипнула дверь санитарной комнаты в середине коридора. Около неё всегда открыто окно, сквозняк то открывает её, то закрывает. Я уже привык, но все равно вздрогнул. Мгновенно успокоившись, продолжил заниматься бумажной работой. Шлёп. Шлёп. Шлёп. Шлёп. Отчётливый звук босых ног по полу в коридоре. Я замер ни жив, ни мёртв. Кому то из персонала в туалет приспичило? Но почему босиком? Может кто из детей встал? Но нет, все 4 пациента лежали в своих кроватях перед моим взором. Рука замерла над очередным журналом. Может показалось? Шлёп. Шлёп. Шлёп. Шлёп. Уже ближе. Мурашки по всему телу. Мне стало жутко. Я бы подумал что в отделение случайно зашёл какой то ребёнок... Если не одно но. Дверь в отделение я закрыл лично, в 11 часов вечера. Других входов нет. Что вообще происходит? Шлёп. Отчётливо в тишине... Шлёп. Все ближе и ближе... Шлёп. Шлёп. Шлёп. Совсем рядом. Кто бы то ни был, он стоял в коридоре, почти дойдя до просвета двери. Ватной рукой выключил слепящий меня свет. Стало темно. И очень жутко. ОН (почему то я был уверен в том, что это именно ОН) стоял около дверного проема и чего то ждал. Я сидел за столом и смотрел в коридор через тёмный прямоугольник двери. Сделай ещё шаг. Я хочу видеть то, что напугало меня до дрожи. Смотрю не моргая. Секунды тянутся, будто кто-то остановил время. Напряжение достигло своего предела. У меня начали дрожать руки. Собрав всю храбрость в кулак и облизнув пересохшие губы, громко произнёс : - Это кто тут шляется @#₽ть? Что за шутки на@#₽? Шлёп. Шлёп. Шлёп. Шлёп. Шлёп. Шлёп. Удаляющийся звук маленьких босых ножек по полу. Хлопнула дверь санитарной комнаты. Я вскочил с места и вышел в освещенный коридор. За секунду достиг закутка где была санитарка. Распахнул её и ввалился внутрь. Никого. Унитаз. Кушетка. Стеллажи с ведрами и тряпками. Груда швабр в углу. Может все таки показалось? Еле дождался свою сменщицу. Говорить ничего не стал, кратко передал обстановку и ушёл спать. Провалялся без сна. Встал в 8.00 и вышел в комнату отдыха - вся ночная смена (среди которой была и старшая сестра отделения - Елена Викторовна) пила чай. Я - Признавайтесь, кто меня ночью разыграть решил? ЕВ - Aver174, ты о чем? Я - Кто ночью ходил босиком по коридору? Все с интересом смотрели на меня, думая что я шучу. Я же был максимально серьезен. ЕВ - Расскажи нормально, что случилось. Я - Я дежурил ночью, кто-то видимо решил меня разыграть и топал в коридоре босиком по полу! Я конечно все понимаю, розыгрыши сам люблю, но могли бы и сознаться в конце! ЕВ - Дверь санитарной хлопала? Я - Да... ЕВ - Это барабашка был. Он у нас давно, уже лет 5, когда чаще озорничает, когда реже. Выходит всегда их санитарной комнаты, ходит по коридору и обратно... Я - Вы серьёзно? Вы опять прикалываетесь что-ли? Но никто не смеялся. Каждый из сидевших за столом 100% верили в версию старшей. Я - Не, ну это бред вообще. Почему он из санитарной комнаты выходит? У нас же там дети не бывают! ЕВ - Aver174, а куда мы уносим тела умерших детей пока их в морг не заберут? Озарение. И чувство первобытного страха. Я - В санитарную комнату, на кушетку... Да ну нах..! Все равно не верю! Рассказ второй. Визг. Очередная ночная смена в реанимации. 3 пациента на ИВЛ, под постоянной седацией. Работать можно. Поделились с напарницей Алиной по 3 часа. Я с полуночи до трех, она - с трех до шести. Моя половина ночи прошла штатно. Сделал всю работу с детьми, заполнил журналы. В 3.00 в палату пришла заспанная Алина и отпустила меня отдыхать. Зашёл в комнату отдыха, застилил диван, снял вверх от хиркостюма (вообще не люблю спать в одежде, но после одного инцидента стараюсь как минимум оставаться в штанах) и провалился в тревожную дрему. Мой отдых прервал душераздирающий женский визг доносившийся из палаты. - ААААААААААУАААААУААААА Кричала Алина. Орала истошно и страшно. Её визг в конце, казалось, переходил на ультразвук, затем была пауза (видимо вдох) и крик снова повторялся. Не одеваясь вылетел из комнаты отдыха и забежал в палату. Сознание рисовало страшное. Что так могло напугать достаточно опытную медсестру? Замерев на пороге, быстро осмотрел палату. Ничего такого. Мониторы в обычном режиме, аппараты ИВЛ работают. Где Алина? - ААААААУАААААААУУУУААААА Душераздирающий крик исходил откуда то снизу, совсем рядом со мной. Мне заложило уши. Никогда бы не подумал что человек может ТАК кричать. Опустил взгляд вниз, прямо около входа на стене была закреплена массивная прямоугольная раковина для мытья рук. Алина была там. Под раковиной. Забилась туда, видимо спасаясь от того ужаса который испытывала. Прибежали дежурные врачи и медсестра анестезистка. - Игорь Александрович, помогите мне её оттуда достать! Вдвоём с дежурным анестезиологом вытащили под локти медсестру из-под раковины. Вид у неё был подстать издаваемым ей звукам. Глаза полные ужаса широко открыты, гримаса страха на лице, волосы (у Алины была короткая причёска под каре) стояли дыбом. Кричать она прекратила, плотно сомкнула побелевшие и дрожащие губы. Зрелище впечатляющее. ИА - Алина, что случилось? Что тебя так напугало? Медсестра попыталась что то сказать, но у неё снова началась истерика. Слёзы текли градом, а свободной от Игоря Александровича рукой (он продолжал поддерживать её под локоть) она настойчиво показывала в коридор. Реаниматолог свистнула санитара (спал в наушниках и в связи с этим вой не слышал), тот закатил большую кровать в палату. Уложили на неё нашу внезапную пациентку. Алину била крупная дрожь, говорить она по прежнему не могла. ИА - Aver174, сделай ей релиума 2 куба по вене. Анестезистка помогла поддержать руку и затянуть жгут. После введения анксиолитика Алину отпустило. Её перестало трясти, лицо стало более спокойным и сонным. ИА - Алиночка, можешь рассказать что случилось? Девушка собралась с силами. Её голос зазвучал тихо и приглушенно: А - Я сменила Aver174, он ушёл спать. Назначений до 5 утра не было, журналы он заполнил все. Я час сидела за столом и кемарила... Меня начало клонить в сон и я решила умыться холодной водой... Алина испуганно замолчала. Я посмотрел на умывальник. Раковина стояла прям около входа в палату. Над ней - огромное зеркало, а переход к нему обит зеркальной сталью. Когда в него смотришь - видно вход, дверь в палату и кусочек коридора... АИ - Ты решила умыться и что? А - Я умылась и посмотрела в зеркало... А там... Там... Она снова начала всхлипывать... ИА - Что там? Что ты увидела? А - ОН смотрел на меня из коридора... ИА - Кто на тебя смотрел? А - Мёртвый мальчик. Рассказ третий. Случайности не случайны? На дворе стоял жаркий июль. Я закрыл сессию третьего курса (о чем можно сложить отдельный рассказ) и упоенно работал в родной реанимации по графику 1,5 суток - ночь дома - 1,5 суток (на нашем сленге - режим полторашки). Дневная смена, привычная текучка: принять - полечить - перевести. Сел за письменный стол заполнять журнал о поступлении ребёнка. За подоконник(если стол занят его использовали как писчее место), не далеко от меня, села молодая реаниматолог - Ирина Викторовна. - Aver174, дай, пожалуйста, лист назначений на новенькую. - А где он? - Вроде под стекло сунули. Посмотри внимательно. На письменном столе у нас лежал большой прямоугольный лист оргстекла. Под ним всегда была целая куча разных бумажек, начиная от: "Электрик Семён Петрович телефон # 8-909-хх-хх" и заканчивая различными объявлениями, шутливыми записками следующей смене и даже одним детским рисунком от благодарного пациента. Сложил журналы которые валялись по всему столу в аккуратную стопку и тут же увидел искомый лист назначений под стеклом. Аккуратно приподняв оргстекло одной рукой, кончиками пальцев другой начал тихонько вытягивать нужный лист формата А4. Внезапно, резкий порыв ветра раскрыл не закрытое окно и ворвался в палату, выдувая мелкие записки из-под стекла. Рефлекторно бросив оргстекло, двумя руками принялся ловить те 7 или 8 записок которые таки вырвались из своего плена. Поймал все, кроме одной. Маленький прямоугольный клочок бумаги сдуло на середину палаты, надписью вниз. Ирина Викторовна закрыла окно и с интересом посмотрела на бумажку. - Aver174, ты веришь в предсказания? - Не очень. - А я - да. И что то мне кажется не с проста именно эта бумажка улетела. Посмотри что там? - Ирина Викторовна, вам, женщинам, только во всем символизм и видеть... Встал из за стола и дошёл до лежащей на полу записки. Взял её в руку. Странная тревога заскреблась в моём сердце. Перевернул надписью вверх. Это была дешёвая визитка. - Ритуальные услуги "Мемориал". - Не хорошо то как... К покойничку, значит... - Ирина Викторовна, да бросьте вы! Что за суеверия! А спустя два часа внезапно умер стабильный ребёнок. Все проведенные реанимационные мероприятия эффекта не дали. Странная и неожиданная смерть. Совпадение? Пожалуй что так. Рассказ четвёртый. Душа отлетела... Умирала 14летняя девочка. Умирала тяжело и страшно. Злокачественная опухоль поджелудочной железы. Агрессивный рост. Метастазирование. Полиорганная недостаточность. Агональное состояние. 14 лет... Время первой влюбленности и первого поцелуя... Наверно самый страшный период для смерти, тем более такой. Уже слишком взрослая чтобы не понимать что происходит. И слишком молодая чтобы принять смерть достойно. Я только устроился работать санитаром. Как мне её было жаль! Она постоянно испытывала боль. Мучилась. Чтобы не смущать других детей её перевели в гнойную палату на 5 этаж. Её последнее пристанище. Ситуация усложнялась не совсем адекватными от горя родственниками. Мать и отец дежурили у палаты постоянно, снимали как мы работаем на телефон, записывали на диктофон разговоры с врачами. Родительское сердце не могло принять тот факт, что просто их дочери не повезло. Не повезло страшно и обидно, но такова эта жизнь. И жизнь их дочери навсегда замрет на 15 году существования. Главная мысль родителей - теория заговора, что их дочь по какой то странной (не существующей в реальности) причине не лечат. Врачи - коновалы и убийцы. Бог им судья. Это страшное чувство - ожидание смерти человека. Из милосердия. Потому что так будет лучше. Потому что мучениям пациента и стойкости врачей есть предел. И лучше если все кончится до его наступления. Медсестрой в тот день была Алина. Смышленая студентка 5курсница. Реаниматологом - Игорь Александрович. Опытный врач закаленный работой в токсикологической реанимации захолустной ЦРБ, где из лекарств физ раствор и анальгин. Он позвонил в отделение около 2 часов дня: - Девочка совсем плохая, наркотики не помогают . Скоро все кончится. Может в течении часа или двух. Пришлите кого нибудь в помощь. Заведующая отправила в помощь самого опытного анестезиолога отделения - Юрия Юрьевича. Со стажем работы значительно превышающим мой возраст на тот момент. И меня. В роли физической силы. А может она хотела меня "обстрелять"? Зашли в палату. Я снял обувь и сел по-турецки на подоконник. Юрий Юрьевич по-обычному рядом. Игорь Александрович сидел за письменным столом и нервно щелкал шариковой ручкой. Алина плакала. Девочка тяжело дышала. Потекли мерзкие минуты ожидания. Никто не разговаривал. Игорь Александрович не травил свои любимые черные анекдоты. Юрий Юрьевич не обсуждал красивых женщин. Алина не улыбалась, хотя была самой позитивной медсестрой в отделении. Я молчал, что для меня тоже было не свойственно. Мы ждали, когда Смерть заберет свое. В этой пугающей тишине прошло чуть более часа. Девочка выдохнула и не вдохнула. На мониторе сработала звуковая сигнализация снижения сатурации. Игорь Александрович хмуро ткнул на кнопку "беззвучный режим". Снова тишина. Спустя мгновение сработала вторая сигнализация - снижение пульса ниже 50 в минуту. Второй раздраженный тычок в кнопку беззвучного режима. 48... 36... 24... 0.... Свершилось. Юрий Юрьевич тихим голосом произнес: - Коллеги, 30 минут на реанимацию. Делаем что должно. Начали реанимационные мероприятия. Даже я с моим мизерным стажем работы видел - это просто формальность. Да, так правильно. Но все равно гадко на душе. Реанимационные мероприятия без эффекта. Игорь Александрович посмотрел на часы и сказал: - Время смерти - 15 часов 42 минуты. Что-то оглушительно хрустнуло. Стеклопакет окна, напротив кровати девочки, пошёл паутинкой трещин... Все вздрогнули. А - Мамочки, что это было? ЮЮ - Душа отлетела... И перекрестился. Я подошёл к стеклопакету и задумчиво провел пальцем по поверхности разбитого стекла. Затем открыл окно и сделал то же самое с другой стороны. Все живые в палате с любопытством смотрели на мои действия. ИА - Может камень кто кинул? ЮЮ - Игорь мы на пятом этаже, какой камень? Я - Это не камень. Лопнуло внутреннее стекло. Два наружных - целые. Посмотрите сами если хотите. А - Не оставляйте меня одну тут, пожалуйста... Спустя 20 минут в палату ворвались родители девочки. Отец, серый от горя упал на тело дочери и заревел как зверь... Мать подошла к Игорю Александровичу, плюнула ему в лицо и сказала: - Будь ты проклят, чтобы ты сдох, как собака, как можно скорее! В тот день что то лопнуло внутри меня. Как стекло, через которое прошла душа девочки, чьё имя я даже не помню. Наверно, не только у меня. P. S. Барабашку я слышал ещё раза два или три. Все по шаблону - скрип двери санитарной комнаты - звуки шагов обрывающиеся за шаг до дверного проема - возвращение. На второй раз я ещё был в ужасе, а потом попривык. Вообще предпочитал думать что это сложная звуковая галлюцинация из за переутомления. Так проще. Мёртвого мальчика, чуть до смерти не напугавшего Алину, больше не видел никто. Кто то считал что это какой-то отдельный призрак. Другие думали что это - тот самый барабашка из санитарной комнаты (его слышала чуть ли не половина сотрудников), внезапно осмелившийся сделать последний шаг. В конечном итоге решили что Алине причудилось. От перереработки. Так проще. Игорь Александрович после того случая ушёл в недельный запой. Мать девочки на всю больницу поносила его почем зря. Хотя он даже не был лечащим врачом её дочери. Он просто дежурил в тот день когда она умерла. Для мамы девочки так было проще. Хороший он человек. Надо позвонить, узнать как у него дела. Все никак не соберусь... Aver174 |
|||
|
|||
|
|
|||
| Фебы
Шпионское Евгений Михайлович Иванов (14 марта 1926, Псков — 17 января 1994, Москва) — советский дипломат и разведчик Главного разведывательного управления, капитан I ранга. В конце 54-го года мне удалось провести две важные вербовки высокопоставленных офицеров из штаба военно-морских сил Норвегии. Эти агенты долгие годы будут работать на советскую военную разведку, и останутся нерасшифрованными. В Главном разведывательном управлении Генерального штаба Советской армии эта пара моих агентов получит оперативный псевдоним «Фебы». — Почему именно «Фебы»? И что это за слово? — спросил я как-то резидента. — Слово, кажется, греческое, — сказал в ответ генерал Пахомов, — а в переводе означает «блистательный». Такой псевдоним мне пришелся по вкусу. Видимо, начальству они тоже понравились. «Фебы» во многом походили друг на друга. Назвать их одним и тем же конспиративным именем казалось вполне подходящим делом. С «Фебом»-первым я познакомился в Хортоне, где располагалась база норвежских ВМС. Однажды военные моряки проводили там нечто вроде «дня открытых дверей». Я, естественно, не мог его пропустить. Там с «Фебом»-первым нас и свел взаимный интерес. Мне нужны были данные о натовских базах в Норвегии, ну, а мой новый знакомый был не прочь заработать на продаже таких сведений. Об условиях сотрудничества договориться не составило большого труда. Несложно было условиться и о порядке совместной работы. С «Фебом»-вторым судьба свела меня несколько позже в штабе флота, где норвежец заведовал одним из отделов. Я оказался в этом штабе в связи с предполагавшимся визитом советских военных кораблей в Норвегию. Мне нужно было проговорить с норвежскими властями кое-какие детали этого визита. За официальной беседой в штабе, которая затем была продолжена непринужденным разговором в одном из тихих ресторанчиков Осло, я договорился о дальнейшем сотрудничестве с «Фебом»-вторым. И в первом, и во втором случае состоялась, как мы говорим, «любовь с первого взгляда». Моя заинтересованность в информации была понятна обоим норвежским офицерам без особых разъяснений. О ней наилучшим образом свидетельствовала сама должность заместителя военно-морского атташе посольства СССР. Что же касается обоих норвежцев, то их стремление к хорошему дополнительному заработку также было нетрудно объяснить. Дороговизна жизни в Норвегии, большие семьи у обоих военных и связанные с этим немалые расходы при скромной, в общем-то, зарплате морских офицеров требовали дополнительных источников дохода. «Фебы» без особых церемоний дали мне понять, что располагают секретной информацией из натовских источников и готовы ее мне передать за определенное вознаграждение, конечно. Судя по всему, угрызений совести от такой сделки ни один из «Фебов» не испытывал. Наверное, потому, что поставляемая ими информация в основном касалась не норвежских, а американских и натовских вооруженных сил. К первой же конспиративной встрече со мной оба «Феба» подготовили такое количество материалов с грифом «совершенно секретно», что я едва мог поначалу скрыть свое удивление. Дабы не расхолаживать ни одного, ни другого, я никоим образом не выразил им своего удивления. Лишь отблагодарил «Фебов» крупными денежными суммами, которые были с благодарностью приняты. Подробно объяснил, как и где нам предстоит встречаться в будущем. Моя работа с «Фебами» продолжалась около четырех лет. Я держал с агентами постоянную связь, получая от них по несколько раз в месяц подборку натовской документации, которая без промедления отправлялась с дипкурьерами в Центр. Иногда возникала необходимость экстренной встречи. Порой Центру требовалась срочная информация. Тогда мне, естественно, приходилось встречаться с «Фебами» незапланированно. И риск быть обнаруженными, безусловно, возрастал. Однажды это чуть было не случилось. А дело было так. Начались совместные маневры норвежских и натовских военно-морских сил. «Феб»-первый был вызван в штаб учений в Кристиансан, что на южной оконечности Норвегии. Москва срочно запросила данные об этих учениях. Резидент торопил, и я выехал на незапланированную встречу с «Фебом». В Норвегии в ту пору не существовало никаких ограничений на поездки по стране для дипломатов социалистических стран, так что нужды в постоянных запросах на разрешение местного МИДа поехать куда-либо не было никакой. Это, естественно, лишало норвежскую контрразведку информации о планах моих поездок по стране, а мне позволяло порой разъезжать по провинциальным норвежским городам относительно беспрепятственно. Но на этот раз мой «Понтиак» оказался под контролем. Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы избавиться от «хвоста», вызвать «Феба» по телефону, накоротке встретиться с ним в близлежащем ресторане и получить интересовавшие Центр материалы по военно-морским учениям. Однако на выезде из Кристиансана дорогу мне перегородила полицейская машина. Я был вынужден остановиться. Подошедший полицейский тут же начал меня расспрашивать: — Где вы были? Что вы делали в Кристиансане? Если бы этот коп рискнул заглянуть в бардачок «Понтиака», то моей миссии в Норвегии в одночасье пришел бы конец. Там лежали совершенно секретные материалы, переданные «Фебом». Я, естественно, такого развития событий допустить не мог, поэтому сразу же взялся решительно атаковать полицейского всевозможными обвинениями: — Как вы смеете останавливать дипломата?! Кто вам дал право меня допрашивать?! Нравится мне этот город. Вот я сюда и приехал. В закрытые зоны не заезжал. Немедленно прекратите этот незаконный допрос. Или я буду жаловаться. Полицейскому ничего не оставалось, как подчиниться. Опасность миновала, и я благополучно доставил материалы «Феба» в советское посольство в Осло. Центру, естественно, было важно знать, где и как достают завербованные мною агенты секретные документы. Я предоставил Москве информацию на этот счет. У обоих «Фебов» для получения секретных материалов были прекрасные возможности. И тот и другой работали высокопоставленными штабными офицерами, имевшими допуск к секретной информации. Но если в других странах разведчикам для получения такого рода сведений пришлось бы, по всей вероятности, снабжать завербованных агентов миниатюрными фотокамерами, диктофонами или миникопировщиками, то процедура, действовавшая в середине 50-х годов в штабе норвежских ВМС, максимально упрощала стоявшую передо мной задачу. По существовавшему тогда в Норвегии положению офицеры штаба сами оформляли акты на уничтожение секретных документов. Сами их и подписывали. Невероятно, но факт. В итоге «Фебы» могли не копировать секретные документы, а выносить их из штаба в своих портфелях. Нужно было лишь оформить фиктивную справку об их уничтожении, что они и делали без особого труда. В Советской армии и на флоте такое пренебрежение элементарными требованиями безопасности было немыслимо. В Генштабе, например, за уничтожение секретных документов отвечали так называемые «тройки». Члены ее составляли акт и совместно уничтожали документы на глазах друг у друга. Такая процедура обеспечивала как необходимый контроль, так и безопасность. Норвежский же вариант предоставлял отличную лазейку для злоупотреблений. Неслучайно поэтому оба «Феба» нашли возможным ею воспользоваться. Они периодически оформляли у себя на службе акты об уничтожении направленных им для ознакомления секретных документов, но на практике их вовсе не уничтожали. Проверяющих не было. Таким образом, я получал от «Фебов» значительный объем секретной документации, поступавшей в два ведущих отдела штаба военно-морских сил Норвегии. Ну а в Центр в результате такой работы шел не ручеек, а целый поток секретной информации. Обеспечение безопасности «Фебов» было достаточно сложным и кропотливым делом. Оно требовало постоянного внимания, максимальной сосредоточенности и осторожности. Мою работу упрощало то, что оба «Феба» были профессионалами высокого класса. Прекрасно понимали значение конспирации. Кроме того, они без особого труда самостоятельно могли определить, какая именно информация могла меня заинтересовать. Скажем, им было ясно, что сама Норвегия с ее тремя дивизиями советскую военную разведку ничуть не интересовала, натовские же планы — совсем другое дело. Особенно планы действий на северном фланге НАТО в случае возможной войны с СССР. Норвегия была участницей и одним из потенциальных исполнителей этих планов. Допустим, в штабе НАТО создавался фронт в составе пятнадцати дивизий. И хотя в их составе было лишь три норвежских полка, но и они должны были, так сказать, идти с остальными частями в ногу. А для этого норвежцам, естественно, нужно было знать свои цели и задачи: что и где обойти, где нанести удар и так далее. Вот такого рода информация и шла в Центр от обоих его «Фебов». Оставалось лишь не задерживать оплату услуг норвежских агентов. В среднем оба получали от меня ежемесячно сумму, равную их тройному окладу штабных офицеров. За некоторые документы особой важности мне разрешалось выплачивать «Фебам» премиальные, что случалось, впрочем, довольно часто. Командировки «Фебов» за рубеж также субсидировались Центром из кассы резидентуры ГРУ в Осло. За рубеж, — преимущественно в Бельгию, Великобританию и США, — часто ездил «Феб» второй. Как правило, это были поездки на различные совещания натовских военных органов. Перед каждой такой командировкой «Феб» получал от меня кругленькую сумму в валюте той страны, куда он направлялся. Ну а я по возвращении норвежца в Осло отправлял в Центр очередную порцию конфиденциальных документов с последнего совещания натовских экспертов. И все же в море этих важных документов были и свои, так сказать, жемчужины — материалы, представлявшие по тем или иным причинам в то время наибольший интерес для советского военно-политического руководства. Сам я, естественно, не всегда мог правильно оценить приоритетность поставляемых мною материалов, находясь в Норвегии. Да этого от меня Центр чаще всего и не требовал. Когда же я вернулся в Москву, мне было, конечно же, любопытно узнать об оценке Центром тех документов, которые поставляли «Фебы». Генерал-лейтенант Коновалов, бывший тогда одним из руководителей стратегической разведки ГРУ, отвечая мне на этот вопрос, как-то заметил: — Обо всех добытых тобою документах сказать не смогу. Они ведь по разным отделам управления разошлись. Но вот мне лично один запомнился очень хорошо. Он поступил от «Феба»-первого, кажется. Речь в нем шла о шумности советских ударных подводных лодок. Тот документ сыграл свою роль в обеспечении стратегической обороны страны. Да и сэкономил нам не один миллион рублей при разработке и строительстве ударных подводных ракетоносцев. Я и сам запомнил тот документ. «Феб» обратил на него особое внимание. Сказал, что он был подготовлен американской разведкой. Выпуская в мировой океан наши подводные корабли, ни их создатели, ни их командиры не знают досконально и точно, на каких курсовых углах, что и как у наших лодок шумит во время похода. Американская военно-морская разведка, имея хорошую измерительную аппаратуру, все эти шумы старалась запеленговать. В подготовленном по итогам проведенной работы документе были изложены основные шумовые характеристики советских подлодок. В частности, указывалось, как шумит водяная помпа или какой-то другой узел подводного ракетоносца того или иного типа. Давались соответствующие выкладки, схемы, чертежи. Для неспециалиста эта информация могла показаться вполне ординарной технической сводкой. Но для экспертов это была бесценная подсказка. Ведь на деле выходило, что в походе за советской лодкой увязывалась американская, и слыша, и видя ее по всему курсу. А командир нашей лодки уверенно вел ее вперед и полагал при этом, что на «хвосте» у него никого нет. Сзади же шел потенциальный противник, готовый в любой момент беспрепятственно нашу лодку уничтожить. И все это происходило благодаря установленным шумам советских ударных ракетоносцев. Получив американские данные, наши конструкторы и разработчики многие шумы постарались устранить. После этого американские подлодки перестали нас слышать так, как раньше. Это до поры несколько обезопасило наш стратегический подводный флот от возможного превентивного удара. Иначе говоря, если раньше американцы в случае войны могли запустить торпеды и ликвидировать наши ракетоносцы, то данные разведки, то есть сведения, полученные от «Феба», позволили снизить такую опасность. Именно снизить, а не ликвидировать совсем, так как шумность любых, даже самых совершенных подлодок по-прежнему остается для их создателей проблемой номер один. В те грозные годы середины XX века наш ответ на ядерный вызов США должен был последовать безотлагательно. Ведь «холодная война» была тогда в самом разгаре и в любой момент могла перерасти в войну настоящую. Чтобы уйти от сверхчувствительной американской аппаратуры обнаружения подлодок, наши ученые и конструкторы предложили две революционные технологии. Легкие и прочные титановые корпуса с малой магнитностью — это раз. И жидкометаллические реакторы — это два. Такие реакторы гораздо быстрее набирали мощность и расходовали для пуска минимум энергии. Шумность новых советских лодок, в частности, АПЛ «Альфа» проекта К-27, была существенно снижена. «Альфу» задумали в конце 50-х. Запустили в начале 60-х. Надо полагать, что свой скромный вклад в тот проект внес и я. Иванов Евгений и Соколов Геннадий "Голый шпион. Воспоминания агента ГРУ" |
|||
|
|||
|
|
|||
| Олигарх и комбинат
Управленческое Жил-был один олигарх. Регионального значения. Имя татарское, происхождение советское. Владел комбинатом. На комбинат пришёл после института, начинал с участка, потом цех, параллельно — заочная аспирантура. К началу приватизации был главным технологом и доктором наук. Борьба за комбинат велась нешуточная, а победил он — остался только один. Кто-то скажет, что олигарх наш оказался самым хитрым, везучим и беспринципным, а кто-то что самым умным, смелым и энергичным. Получив комбинат, наш герой тут же все акции заложил, набрал кредитов, внешних и внутренних, и закупил лучшее на тот момент оборудование. Внутренний кредит — это когда рабочим полгода зарплату не платят. Сложное было время. Олигарх день и ночь на комбинате. За ворота выходит только митинги убалтывать. Женщины на городской площади соберутся и кричат, что детей кормить нечем. Олигарх к ним пешком идет (машину сожгли вчера) и обещает, что всё наладится. Верьте мне, говорит. Женщины верят. Олигарх обратно в цех, новую линию испытывать. А чтобы голодных обмороков не было, на проходной пекарню поставил. Каждому по булке, семейным по две. Линию, однако, запустили. Пошла продукция, мирового уровня, в России никому неизвестная. Олигарх на выставках и ярмарках, семинарах и встречах, то лекции читает, то перед нужными людьми выплясывает. Кого убедит в качестве, кому откат посулит. Одни скажут — повезло, другие — заранее всё продумал, как бы то ни было рынок потихоньку стал привыкать, а потом взял да и привык. Прошло лет десять, может больше. Комбинат вовсю работает. В цехах чисто, на всех красивая униформа. Половина продукции идёт на экспорт. Зарплата высокая, на инженерные должности — конкурс. Городок вокруг комбината новыми домами блестит и ровными дорогами гордится. Если ночью снегопад — к семи утра убрано. Школа, больница, детский сад, бассейн, — всё имеется в лучшем виде. Вот только вместо церкви наш герой мечеть построил, но это к делу не относится. Олигарх всякий рабочий день на комбинате. Но больше восьми часов теперь не задерживается. В наступившем благополучии позволил себе хобби — горнолыжный спорт. — Недопустимо, что бы наша великая страна так сильно отставала в слаломе! — заявил с трибуны. Может и лукавил, но склоны оборудовал, трамплин соорудил, базу построил, спортивную школу открыл, детей набрал, из Австрии лучших тренеров выписал. По выходным теперь весь город на горных лыжах катается, кроме самого олигарха, тот сколько не пытался, так и не смог научиться. Назревал юбилей — 60 лет. Городские власти, как и положено, ходатайствовали наверх о присвоению олигарху ордена. А в ответ — ничего. Все насторожились. И не зря. Позвонили олигарху из самой-пресамой администрации. Ждите, говорят, делегацию. Приехали двое. Один вежливый, другой с ноутбуком, на стол перед собой поставил, смотрит туда и молчит. А Вежливый вовсю комбинат расхваливает, вкупе с руководством. Потом заявляет: — Есть замечательная новость! Наша Госкорпорация согласна купить двадцать процентов акций вашего комбината. — Но я не собирался ничего продавать, — удивился олигарх. — Но вы же хотите орден? — спрашивает Вежливый. — Нет, — искренне отвечает наш герой. — А крупные госзаказы? А льготные кредиты? А чтоб никто не беспокоил? Вы же понимаете, какая мы организация, вам же звонили. И потом, мы не просто так, мы вам деньги заплатим. Задумался олигарх. Сумма, которую назвали, это так, приличия соблюсти. А вот крупные госзаказы —дело хорошее. Китайцы ведь на пятки наступают. Да и ссориться с этими ребятами не хочется. Согласился. Продал двадцать процентов акций. Прошел год, может два. Комбинат работает, Госкорпорация дивиденды получает. И вдруг опять звонок, и опять делегация. Побольше, на это раз. Снова Вежливый, с ноутбуками теперь двое, один за столом, другой в отдалении, видимо, на тот случай, если у первого ноутбук поломается. И ещё некто незаметный, даже и не вспомнишь потом, был ли он на переговорах или нет. — А где госзаказы обещанные? — начал разговор олигарх. — Напрасно вы по этому поводу волнуетесь. У нас есть замечательная новость, — отвечает ему Вежливый. — Наша Госкорпорация готова приобрести все акции вашего комбината! — А что же тут замечательного? — опешил олигарх. — Видите ли, общий результат деятельности нашей корпорации не достаточно высок. Но приобретя такое перспективное предприятие как ваше, мы существенно повысим общую эффективность и это замечательно! И, опять же, мы вам заплатим хорошие деньги, а не как в прошлый раз. У нас прямой доступ к бюджетным деньгам сейчас, так что цена вам обязательно понравится! — Не понравится, — мрачно отозвался наш герой. — Никакая не понравится. Тут всё мною выстроено и выстрадано, и о продаже речи быть не может. — Это ваше право, — почти участливо продолжил Вежливый. — Но отрасль вашу мы считаем крайне важной. Поэтому, если вы откажетесь, то мы построим комбинат такого же профиля, только больше в два раза и в трёх километрах от вас. Смета, кстати, предварительно одобрена, проект составлен. Толик, покажи проект. Молчун Толик повернул ноутбук экраном к олигарху. На экране было написано "Проект". Помчался наш герой в Москву, связи поднимать. Дошёл до министра. И все как один советуют ему продавать, и министр тоже. Ну что тебе всю жизнь на работу ходить? Возьми деньги, хорошие же деньги дают. Можешь на них в самой Австрии горнолыжный курорт купить. Хотя мы это не одобряем. А пока олигарх связи поднимал, на комбинате проверки начались. Первая, вторая, третья. На таможне экспортный груз задержали, контракт сорвался. На седьмой проверке олигарх сдался. Собрал коллектив, простился и ушёл. Вместе с ним почти все замы ушли, кто в большие города поехал, к детям поближе, кто просто на пенсию. А директор по сбыту и вовсе в лесники подался. Всю жизнь, говорит, мечтал, людей ненавижу. Прошло года два, может больше. Олигарх по горнолыжным местам путешествует, спортсменов своих поддерживает. Иногда на водах отдыхает. Тут бы журналист написал, что душа нашего героя по-прежнему болела за родной завод. Это прием такой, журналист пытается представить себя на месте миллиардера и догадаться, о чём тот думает. Но чтобы понять миллиардера, надо иметь хотя бы один миллиард. Так что, может болела душа, а может и нет. Тем временем, внучка олигарха выигрывает чемпионат страны по слалому. Дедушка счастлив. Однако после награждения, очень настойчиво, так что не откажешься, заманивают его на разговор. И снова — Вежливый, двое с ноутбуками и Незаметный. Те же самые. А может и другие, просто типажные. — А сейчас вам что от меня надо? — спрашивает их олигарх. — Акции я вам продал, с полученных денег все налоги уплатит. Зачем праздновать мешаете? — Так есть же замечательная новость! — восклицает Вежливый. — Видите ли, эффективность работы нашей корпорации, признаться, растет медленнее, чем хотелось. После вашего ухода комбинат практически перестал выплачивать дивиденды. Хотя мы туда направляем лучших специалистов, квалифицированных топ-менеджеров. И как только они начинают сильно воровать сразу меняем на других, не хуже. Но результаты, увы, не радуют. Вот, к примеру, экспортная выручка упала на тридцать семь процентов. — На сорок шесть, — поправил олигарх. — Тем более, — продолжил Вежливый. — А тут еще, как назло, комплектующие попались некачественные... — Что значит "попались"? — зло перебил его олигарх. — Все комплектующие комбинат нынче только от вашей Госкоропарции получает, причем втридорога. — Вот именно! И наша Госкорпорация предлагает вам возглавить комбинат. Так сказать, вновь. Сумму в контракт сами впишите, прочие условия обговорим наилучшим для вас образом. И вместе с контрактом вы получаете право на выкуп двадцати процентов акций! Согласитесь, замечательное предложение! Подождите, не спешите уходить, мы же разговариваем. Это ведь ваш комбинат, ваши сотрудники, вы же не бросите их в такой трудный момент, вы же им обещали. На этих словах олигарх побагровел, потом подышал, вспомнил внучку и начал говорить уже вполне ровным голосом. — Значит так. Я ушёл и ушёл навсегда. Что я людям обещал — всё выполнил. Больше ничего обещать не буду. И вас видеть не хочу. Прощайте. — А вот торопится не надо, уважаемый, — вдруг вступил в разговор Незаметный, — Мы ведь эти годы даром времени не теряли. Все документы на комбинате ревизовали, все ваши схемы и схемочки вычислили. Вот, к примеру, за неделю до вашего ухода больница новое оборудование получила, импортное. А оплачивалось это оборудование с оффшорной компании. А как деньги на оффшор попали? Рассказать? Так что присядите вы года на два с компенсацией ущерба, нанесенного родной стране, в размере всех ваших оставшихся денег. Или вернетесь в директорское кресло. Вам решать, куда присесть. — Да тут и решать нечего, — снова вступил в разговор Вежливый. — Вы же умный человек. И, кстати, орден получите. Толик, покажи орден. Толик повернул ноутбук и олигарх увидел орден. А дальше будет то, что никто не любит — открытый финал. Пусть каждый сам решает, чем могла эта история закончится. Можно даже поставить себя на место нашего героя и обо всем догадаться, если, конечно, у вас есть хотя бы один миллиард. Это всё я не из вредности, просто не знаю чем закончилось, и никто не знает. Были слухи про какую срочную операции в Австрии, и что загранпаспорт вдруг оказался просроченным. Но это если из Шереметьева улетать, а если по дороге в Калининград из поезда выпасть, то может не такой уж и просроченный. Правда ещё говорили, что операция та совсем плохо закончилась. Комбинат же работает. Но конкурса на инженерные должности больше нет, есть только в отдел снабжения и негласный. А вот что интересно. В Дубае, где жара несусветная, построили горнолыжный курорт! На открытие сам шейх присутствовал, ленточку перерезал. А мужичок, который ножницы подавал, ну прямо вылитый наш олигарх. Хотя я издалека смотрел, мог и ошибиться, да точно ошибся, померещилось. Сергей Кабанов 2019 |
|||
|
|||
|
|
|||
| Рыночная экономика Кукурузное Пошел вчера на «пятак», купить кукурузы. Предприниматели тырят её с полей, и втюхивают православным за крепкие деревянные рубли. Выхлоп как от торговли оружием. /Покупай дешево, продавай дорого/ Иду я прямиком к неразговорчивому мужичку, возрастом за полтинник, у которого я брал несколько початков на днях. /Узнаваемость брэнда/ Подхожу, а тут же рядом с ним, ещё пару человек торгует кукурузой. /Быстрая реакция рынка на спрос. Увеличение предложения. Возникновение конкурентной борьбы/ Спрашиваю. – Почём сегодня кукуруза? – Как обычно, по 15 рублей штучка, – отвечает мужичок. – Давайте десяток. Мужик наклоняется копаться в сумках. /Стабильность розничных цен, ради удержания клиентов в период волатильности рубля/ – А у меня по 10! – во всеуслышание объявляет бабка с кирпичным цветом лица. Все знают, наверное, этот типаж бабок: трамвай на ходу остановит, на почту России войдёт. И добавляет. – Последний пакет остался, не сидеть же с ним до вечера. /Краткосрочная оферта, горящие туры, ликвидация склада/ Мужик меняется в лице. Рядом стоит тётка интеллигентного вида в возрасте, и видя мою нерешительность, советует – Я брала у этой бабушки кукурузу. Сладкая. /Вовлечение лидеров мнения, реклама, PR, соцсети/ – Конечно, сладкая, – язвительно говорит мужик. Там одни пестициды и ГМО. – Чево эта? – возмущается бабка. – А того это, что кукуруза у вас из Озерского района, а там Лужков и «Мираторг» все поля отравили химией. Лучше сразу в гроб, чем вашу «сладкую» кукурузу есть. /Нарастание конкурентной войны, информационная война, партизанский маркетинг/ – Да какой там химией, ирод ты окаянный! Если бы Лужков химией поля травил, никаких бы пчёл у него не было. А у Мираторга все коровы бы сдохли. Антихрист, ты и балабол! Продемонстрировала бабка недюжинные познания в сельском хозяйстве и хорошие навыки ведения переговоров. – У самого-то кукуруза из Полесска. Вот там-то Долговы химией всё отравили давно. Чернобыль, едри твою за ногу! /Первое правило бизнеса: защищай свои инвестиции/ Парень на ящике из-под пива, с кучкой початков на раскладном стуле, долго молчавший, вдруг заявил: – Вы всё врете. А у меня кукуруза по 12 рублей, зато спелая. /Нарастание конкурентной борьбы, поиск уникального преимущества своего продукта/. – Я вам скидку дам за десяток! – не сдаётся мужик. И спелую подберу, если надо. /Удержание постоянного клиента путём предоставления дополнительных услуг/ – А у меня, зато, чищенная есть! – говорит паренёк. /Захват рынка конкурентов при помощи предоставления дополнительных услуг/ – Бери десяток за 80 рублей! – отчаянно предлагает бабка. /Игра на понижение, агрессивная реклама/ – А мне можно безналом платить! – делает ответку парень. /Улучшение сервиса обслуживания потребителей/ – Я всегда здесь сижу, – пыхтит мужик, – а они продадут и ищи-свищи. Мою кукурузу все знают. И её всегда обменять можно, если не понравится. /Расширение сервисных услуг для борьбы с конкурентами, брендирование/ Колеблясь, я всё же останавливаю свой выбор на мужике. Он делает скидку, отбирает спелую кукурузу, и заодно чистит початки. По его счастливому лицу стекает пот. – В следующий раз придёте, у меня новый завоз будет, и цена подешевле, и каждый десятый початок бесплатно. /Выйти в кэш, создать систему лояльности, реинвестировать прибыль/ Иду домой с чувством глубокой удовлетворённости. Надо бы перечитать Адама Смита… |
|||
|
|||
|
|
|||
| Зачем выгуливать воображаемую собаку
Родительское - А у меня сын начитался книжек про разных собачек, какие породы есть, и все такое. Как прекрасно, когда у тебя питомец. И загорелся завести собаку. Ну и начал канючить, мол, я буду сам за ней ухаживать. Ага, мамой клянусь. Маме клянется. Мама сначала ни в какую, но уже начинает сдавать позиции. Ну как водится - скандалы, сопли, обещания. Хотя какая ему собака, если он как-то купил черепаху и не сумел ее воспитать в Донателло, сдохла черепашка через месяц. То ли недокорм, то ли недопой, то ли плохо выгуливал. То есть, сердце железно чует, что повесит он заботы о собаке на шею родителей. Но если прямо откажешь, получается, что злые родители идут против желания чада. Будет потом долго вспоминать и горевать. Зачем нам такие обиженки? Потому папа, то есть, я, имею другой подход. Хочешь собаку? Да без проблем! - Во как, так что ж, завели собаку? - Условие поставил. Очень простое - мамой можешь не клясться, что будешь за собакой сам ухаживать. Нам мама еще пригодится. А вот пару недель поухаживай за виртуальной собачкой и там посмотрим. - Это как? Виртуальная? На компе что ли? Тамагочи? - Да щас. Обычная воображаемая собака. Сынок и согласился. Так в следующее утро в шесть утра его расталкиваю, сую в руки ремешок, типа поводок для собачки. - Сынок, Шарик гулять хочет. Тот спросонья: - Какой нафиг Шарик? - Ну как какой, твой воображаемый песик. Одевайся, выгуляй его. Пару кругов вокруг дома хватит. Давай, метнись резвым кабанчиком, а то Шарик тут наделает лужу и тебе еще пол мыть во всей квартире. Сынок хоть и заспанный, но чего-то подумал, подумал и говорит: - Нафиг собаку! И под одеяло храпеть. Chezahuy |
|||
|
|||
|
|
|||
| Нам, пожалуй, пора идти
Фантастическое Познакомились мы на деловой почве. Фирма Микельса, решив открыть свой филиал на окраине Ивенстона, обнаружила, что в моем владении находится самый многообещающий земельный участок. Они предложили мне большие деньги, но я заупрямился; они увеличили сумму - я не сдавался, и тогда меня посетил сам босс. Он оказался не совсем таким, каким я себе представлял его. Настроен он был, конечно, агрессивно, но держался настолько вежливо, что это не оскорбляло, а манеры его были так изысканы, что почти не бросался в глаза недостаток образования. Этот недостаток он весьма успешно изживал, посещая вечернюю школу, популярные лекции и поглощая огромное количество книг. Не прерывая нашей деловой беседы, мы с ним отправились промочить горло. Он привел меня в бар, где мало что напоминало о Чикаго, - тихий, запущенный, без музыкального автомата, без телевизора; книжная полка, несколько шахматных досок; и к тому же там не было тех подонков и жуликов, которыми обычно кишат подобные заведения. Кроме нас там еще было с полдюжины посетителей: некто, смахивающий на профессора в отставке, какие-то люди, с настоящим знанием дела спорившие на политические темы, молодой человек, обсуждавший с барменом вопрос о том, кто оригинальнее - Барток или Шенберг. Нам с Микельсом достался столик в углу и датское пиво. Я сказал ему, что меня совершенно не интересуют деньги, просто я считаю идиотством ради возведения еще одного хромированного сарая уродовать бульдозерами живописную местность. Прежде чем ответить, Микельс набил свою трубку. Это был худощавый стройный мужчина с длинным подбородком и римским носом, седеющими волосами и темными сверкающими глазами. - А разве мой представитель не объяснил вам? - спросил он. - Мы вовсе не собираемся строить ряды одинаковых, портящих вид бараков. Мы остановились на шести основных проектах с вариантами; на чертеже это выглядит вот так. Он достал карандаш и бумагу и начал набрасывать план. В разговоре его акцент становился заметнее, но речь сохраняла прежнюю беглость. И он делал свое дело лучше, чем все те, кто выступал раньше от его имени. - Нравится вам это или нет, - сказал он, - но сейчас середина двадцатого века, и никуда не денешься от массового производства. Получая все в готовом виде, человечество не обязательно должно стать менее привлекательным; в конечном итоге оно может обрести даже некоторое художественное единство. И он принялся объяснять мне, как этого можно достигнуть. Он не слишком торопил меня, и, разговаривая, мы отклонялись от основной темы. - Приятное это местечко, - заметил я. - Как вы его нашли? Он пожал плечами. - Я частенько брожу ночами по улицам. Изучаю город. - А это не опасно? - Смотря с чем сравнивать, - с каким-то мрачным оттенком в голосе ответил он. - О! Видно, вы не из этих мест? - Нет. Я приехал в Соединенные Штаты только в 1946 году. Таких, как я, называли перемещенными лицами. Тадом Микельсом я стал потому, что мне надоело писать длинное Тадеуш Михайловский. Так же, как мне ни к чему было культивировать в себе чувствительность Старого Света; я стремлюсь к полной ассимиляции. При других обстоятельствах он говорил о себе редко и сдержанно. Позже от восхищенных и завистливых конкурентов я узнал некоторые подробности его стремительной деловой карьеры. Кое-кто из них до сих пор не верил, что можно с выгодой продать дом со скрытой системой отопления меньше, чем за двадцать тысяч долларов. Микельс нашел способ сделать это возможным. Не так уж плохо для иммигранта без гроша за душой! Я копнул глубже и узнал, что, принимая во внимание услуги, оказанные им армии Соединенных Штатов на последнем этапе европейской войны, ему выдали специальную визу на въезд. А услуги такого рода требовали значительной выдержки и сообразительности. Между тем наше знакомство крепло. Я продал ему землю, в которой он нуждался, и мы по-прежнему продолжали встречаться - иногда в кабачке, иногда в моей холостяцкой квартире, но чаще всего в надстройке его дома на берегу озера. У него была сногсшибательная блондинка жена и двое смышленых, хорошо воспитанных мальчиков. Тем не менее, он был одинок и дорожил нашей дружбой. Примерно через год после нашей первой встречи он рассказал мне одну историю. Я был приглашен к ним на обед в день благодарения. После обеда завязался разговор. Мы сидели и беседовали, беседовали, беседовали. Когда же, покончив с обсуждением вероятности возникновения беспорядков во время ближайших городских выборов, мы перешли к вопросу о том, насколько вероятно, что другие планеты в своем историческом развитии следуют в основных чертах по том же пути, что и наша собственная, Амелия извинилась и ушла спать. Уже давно перевалило за полночь. Мы с Микельсом продолжали разговор. Никогда раньше я не видел его таким возбужденным. Как будто что-то в нашем разговоре задело его за живое. Наконец он встал, не совсем твердой рукой наполнил наши стаканы виски и, бесшумно ступая по пушистому зеленому ковру, направился через всю гостиную к огромному окну. Стояла светлая морозная ночь. Под нами внизу лежал город - причудливое сплетение сверкающих красок, прожилки и завитки из рубинов, аметистов, сапфиров, топазов - и темное полотно поверхности озера Мичиган; казалось, наши взоры вот-вот выхватят из мрака простиравшиеся вдали бескрайние белые равнины. Но над нами изгибался кристально-черный свод неба, где стояла на хвосте Большая Медведица, и по Млечному Пути шагал Орион. Мне не часто приходилось видеть такое величественное и суровое зрелище. - Но ведь в конце концов я говорю о том, о чем действительно знаю, - произнес он. Я слегка шевельнулся в глубине своего кресла. В камине потрескивали крохотные голубые язычки пламени. Кроме них комнату освещала только одна затемненная абажуром лампа, так что, проходя незадолго до этого мимо окна, я отчетливо видел в вышине россыпи звезд. - По собственному опыту? - немного помедлив, спросил я. Он бросил быстрый взгляд в мою сторону. Черты лица его окаменели. - А что, если бы я ответил утвердительно? Я не спеша потягивал свое виски. "Кингс Ренсом" - благородный и успокаивающий напиток, особенно в те часы, когда, кажется, сама земля звенит в унисон с нарастающим холодом. - У вас, верно, есть на то свои причины, и мне не терпится услышать их. Он криво усмехнулся. - О, я тоже с этой планеты, - сказал он. - Однако... однако же небо настолько необъятно и чуждо... не кажется ли вам, что это могло наложить какой-то отпечаток на тех, кто там побывал? Не вошло ли это в их плоть и кровь настолько, что, вернувшись, они принесли это с собой на Землю, которая с тех пор никогда уже не была прежней? - Продолжайте. Вы знаете, что я люблю фантастику. Он посмотрел в окно, снова взглянул на меня и внезапно залпом осушил свой стакан. Столь резкое движение было ему не свойственно. Как, впрочем, и неуверенность. - Ну что ж, я расскажу вам одну фантастическую историю, - жестко, со своим прежним акцентом произнес он. - Хоть в ней мало веселого - ее хорошо рассказывать в зимнюю пору; кстати, не советую вам слишком принимать ее всерьез. Я затянулся великолепной сигарой, которой он угостил меня, и приготовился слушать, не нарушая необходимой ему сейчас тишины. Глядя себе под ноги, он несколько раз прошелся мимо окна, потом заново наполнил свой стакан и сел рядом со мной. Однако смотрел он не на меня, а на висевшую на стене картину, сумрачное, непонятное произведение, которое никому, кроме него, не нравилось. Казалось, она вдохнула в него силы, потому что он заговорил быстро и тихо. - Однажды в далеком-предалеком будущем жила-была цивилизация... Я не стану вам ее описывать, ибо описать ее невозможно. Могли бы вы, перенесясь в эпоху строителей египетских пирамид, рассказать им об этом лежащем внизу городе? И дело не в том, что они вам не поверили бы - разумеется, они не поверили бы. Я хочу сказать, что они просто не поняли бы вас. Что бы вы ни говорили, для них это была бы полная бессмыслица. А то, как люди работают, о чем думают и во что верят, - все это было бы для них еще менее понятно, чем те огни, небоскребы и механизмы внизу. Разве не так? Если бы я рассказал вам о людях будущего, живущих в мире колоссальных ослепляющих энергий, о генетических изменениях, воображаемых войнах, о говорящих камнях и о некоем слепом охотнике, у вас могло бы возникнуть какое угодно ощущение, но вы бы ничего не поняли. Поэтому я только прошу вас представить себе, сколько тысяч оборотов совершила к тому времени эта планета вокруг солнца, как глубоко мы погребены и как прочно забыты; и еще постарайтесь понять, что мышление людей той цивилизации настолько отличается от нашего, что они, пренебрегая всеми законами логики и природы, изобрели способ путешествия во времени. Так что, если средний житель той эпохи, - я вряд ли могу назвать его гражданином или употребить какое-либо другое известное вам слово, ибо это дезориентирует вас, - если средний образованный житель смутно, без особого интереса представляет себе, что тысячелетия назад какие-то полудикари первыми расщепили атом, то только один или двое из них действительно побывали здесь, жили среди нас, изучали нас и вернулись обратно с информацией для центрального мозга, если в данном случае уместен этот термин. Остальные интересуются нами не больше, чем, например, вы интересуетесь археологией раннего периода Месопотамии. Вам понятно? Он опустил взгляд на свой стакан, который все еще держал в руке, и стал теперь смотреть на него, словно виски было источником вдохновения оракула. Молчание затянулось. Наконец я произнес: - Ладно. Ради того, чтобы услышать вашу историю, я принимаю эту предпосылку. Но мне думается, что тем, кто путешествует во времени, не следовало бы привлекать к себе внимания. У них должны быть свои методы маскировки и тому подобное. Вряд ли им хотелось бы изменить свое собственное прошлое. - О, тут нет никакой опасности, - сказал он. - Единственная причина их маскировки заключается в том, что им не много удалось бы узнать, если бы они на каждом шагу объясняли, что пришли из будущего. Воображаете, что бы из этого получилось? Я усмехнулся. Микельс угрюмо взглянул на меня. - Как вам кажется, в каких еще целях, кроме научных, можно использовать путешествие во времени? - спросил он. - Ну, для приобретения произведений искусства и разработки природных богатств, - предположил я. - Можно было бы отправиться назад, в эпоху динозавров, добывать железо, чтобы до появления человека снять сливки с богатейших месторождений. Он отрицательно покачал головой. - Подумайте еще. Им понадобилось бы весьма ограниченное количество минойских статуэток, ваз династии Минг и миниатюр третьей Мировой Гегемонии, да и то главным образом для их музеев. Если только можно употребить здесь слово "музей", не впадая в большую ошибку. Я повторяю, что они не похожи на нас. А что касается природных богатств, то они в них не нуждаются: все, что им нужно, они изготовляют сами. Он умолк, словно готовясь к последнему решительному шагу. - Как называлась та колония для преступников, которую покинули французы? - Чертов Остров? - Правильно. Можете вы вообразить себе более страшное возмездие, чем высылка преступника в прошлое? - А мне и в голову не пришло бы, что у них еще существует концепция возмездия или тем более необходимость держать в страхе одних, подвергая ужасным наказаниям других. Даже мы, в нашем веке, сознаем, что это ничего не дает. - Вы в этом уверены? - спокойно спросил он. - А разве бок о бок с развитием и совершенствованием современной науки о наказаниях соответственно не возрастает сама преступность? Кстати, вас как-то удивило, что я решаюсь бродить один по ночным улицам. Скажу вам больше: наказание очищает общество в целом. В будущем вам бы сказали, что публичное повешение снизило коэффициент преступности, который иначе был бы еще выше. И, что еще более важно, в восемнадцатом веке эти спектакли создали условия для рождения настоящего гуманизма. - Он сардонически поднял бровь. - Во всяком случае, так утверждают в будущем. Правы ли они или просто стараются оправдать элемент деградации в своей собственной цивилизации - это не имеет значения. Вам следует допустить только то, что они действительно отправляют своих опасных преступников в прошлое. - Довольно неосторожно по отношению к прошлому, - заметил я. - Нет, на самом деле это не так. Хотя бы потому, что все, что из-за них происходит, уже произошло... Проклятие! Английский язык не создан для таких парадоксов. Вы должны только понять главное: что они не тратят все эти усилия на рядовых негодяев. Чтобы заслужить высылку в прошлое, нужно совершить особое преступление. А степень тяжести преступления зависит от того, на каком году мировой истории оно совершается. Убийство, разбой, измена родине, ересь, торговля наркотиками, рабовладение - все это в одни эпохи каралось смертной казнью, легко сходило в другие и положительно оценивалось в третьи. Оглянитесь мысленно назад и посмотрите, прав я или нет. Некоторое время я молча разглядывал его, отмечая про себя, как глубоки бороздившие его морщины, и пришел к выводу, что он слишком сед для своего возраста. - Хорошо, - произнес я. - Я с вами согласен. Но неужели человек из будущего со всеми своими знаниями... Он со стуком поставил стакан на стол. - Какими знаниями? - выкрикнул он. - Вы только вдумайтесь как следует! Представьте, что вас, нагого, оставили бы одного в Вавилоне. Много вы знаете об истории и языке Вавилона? Какой там в этот период царь, долго ли он еще будет царствовать, кто после него вступит на престол? Каким законам и обычаям вы должны подчиниться? Вы только помните, что со временем Вавилон победят ассирийцы, персы или еще кто-нибудь, и тогда не оберешься неприятностей. Но когда и как это произойдет? А идущая сейчас битва, что это - просто пограничная перестрелка или настоящая война? Если последнее, то победит ли Вавилон? Если же он потерпит поражение, то каковы будут условия мирного соглашения? Едва ли сегодня найдется хотя бы двадцать человек, которые ответили бы на этот вопрос, не заглянув предварительно в книгу. А вы к ним не относитесь, да у вас и не будет такой книги. - Мне кажется, - медленно произнес я, - что, достаточно ознакомившись с языком, я пошел бы в ближайший храм. Я сказал бы жрецу, что могу сделать... мм... фейерверк... Он невесело рассмеялся. - А как? Не забывайте, что вы находитесь в Вавилоне. Где вы возьмете серу и селитру? Если даже вам удастся растолковать жрецу, что именно вам нужно, и каким-нибудь образом убедить его достать это для вас, сумеете ли вы приготовить порошок, который взорвется, а не будет просто шипеть? К вашему сведению, это в некотором роде искусство. Ведь вы, черт возьми, не сможете даже устроиться матросом. Вам очень повезет, если в конечном итоге вы будете где-нибудь мыть полы. А скорее всего на вашу долю достанется рабский труд на полях. Разве не так? Огонь в камине медленно угасал. - Да, вы правы, - сдался я. - Как вы понимаете, они с большой тщательностью выбирают место и время. Он оглянулся на окно. Оттуда, где мы сидели, был виден лишь ночной мрак - отблески на стекле полностью скрывали от нас звезды. - Когда человека приговаривают к изгнанию, - продолжал он, - все эксперты по различным эпохам собираются на совещание и высказывают свои соображения по поводу того, какие из периодов истории наиболее подходят для данного, конкретного индивида. Вы, конечно, понимаете, что человеку интеллектуальному и брезгливому, перенесенному в Грецию времен Гомера, жизнь покажется сплошным кошмаром, а какой-нибудь головорез может там отлично прижиться и даже стать уважаемым воином. Если этот головорез не совершил самого тяжкого преступления, они и вправду могут оставить его вблизи дворца Агамемнона, обрекая его всего лишь на опасность, неудобства и тоску по родине... О господи, - прошептал он. - На тоску по родине! Под конец своей речи он так помрачнел, что я счел нужным как-то рассеять его и сухо заметил: - У приговоренного должен быть выработан иммунитет ко всем болезням прошлого. Иначе эта высылка превратится в усложненную смертную казнь. Его глаза снова остановились на мне. - Верно, - произнес он. - и в его организме, конечно, продолжает активно действовать сыворотка долголетия. Но это все. С наступлением темноты его высаживают в каком-нибудь безлюдном месте, машина исчезает, и он до конца своих дней отрезан от своего времени. Он знает только то, что для него выбрали эпоху... с такими особенностями... благодаря которым, по их мнению, наказание будет соответствовать характеру совершенного им преступления. На нас снова обрушилась тишина, пока тиканье каминных часов не превратилось в самый громкий звук на свете, словно снаружи навсегда умолкли, скованные морозом, все остальные голоса мира. Я взглянул на циферблат. Была глубокая ночь; близился час, когда начинает светать на востоке небо. Посмотрев на него, я увидел, что он все еще не спускает с меня пристального смущенного взгляда. - Какое вы совершили преступление? - спросил я. Судя по всему, этот вопрос не застиг его врасплох, он только устало сказал: - А какое это имеет значение? Ведя я уже говорил вам, что одни и те же поступки в одну эпоху оцениваются как преступления, а в другую - как героические подвиги. Если бы моя попытка увенчалась успехом, грядущие столетия преклонялись бы перед моим именем. Но я потерпел неудачу. - Должно быть, пострадало множество людей, сказал я. - И весь мир возненавидел бы вас. - Да, так оно и было, - согласился он. И через минуту добавил: - Разумеется, я все это выдумал. Чтобы скоротать время. - А я вам подыгрываю, - улыбнулся я. Он почувствовал себя несколько свободнее и, откинувшись на спинку кресла, вытянул ноги на великолепном ковре. - Так. А каким же образом на основе рассказанного мною вымысла вам удалось догадаться о степени мной предполагаемой вины? - Ваше прошлое. Где и когда вас оставили? И тоном, холоднее которого мне никогда не приходилось слышать, он произнес: - Под Варшавой, в августе 1939 года. - Не думаю, чтобы вам хотелось говорить о годах войны. - Вы правы. Однако, поборов себя, он с вызовом продолжал: - Мои враги просчитались. Из-за всеобщей неразберихи, возникшей в связи с нападением Германии, меня посадили в концентрационный лагерь без предварительного полицейского расследования. Постепенно я разобрался в обстановке. Я, конечно, не мог тогда ничего предсказать, как не могу сделать этого сейчас. О том, что происходило в двадцатом веке, знают лишь специалисты. Но к тому времени, когда меня, как поляка, мобилизовали в немецкую армию, я понял, что эта сторона потерпит поражение. Поэтому я перебежал к американцам, рассказал им обо всем, что видел, и стал их разведчиком. Это было рискованно, но даже если бы я наткнулся на пулю, что с того? Этого не случилось; кончилось тем, что у меня оказалось множество покровителей, которые помогли мне приехать сюда. Остальная часть этой истории вполне заурядна. Моя сигара погасла. Я снова зажег ее, потому что с сигарами Микельса нельзя было обращаться небрежно. Их специально доставляли ему самолетом из Амстердама. - Чужое семя, - произнес я. - Что вы сказали? - Да вы ведь знаете. Руфь в изгнании. К ней относились неплохо, но она выплакала глаза от тоски по родине. - Нет, я ничего об этом не знаю. - Это из Библии. - Ах, да. Надо обязательно как-нибудь прочесть Библию. Его настроение постепенно менялось, и он снова обрел ту уверенность, которую я наблюдал в нем прежде. Жестом почти беспечным он поднес ко рту стакан с виски и залпом выпил его. В выражении его лица была смесь настороженности и самоуверенности. - Да, - сказал он, - с этим было очень скверно. И главное тут не в изменении жизненных условий. Вам, конечно, случалось выезжать за город и жить в палатке, и вы не могли не заметить, как быстро отвыкаешь от крана с горячей водой, электрического освещения, от всех тех приспособлений, которые по уверениям производящих их фабрикантов, являются предметами первой необходимости. Я был бы рад иметь гравитационный индуктор или клеточный стимулятор, но я прекрасно обхожусь без них. Тоска по родине - вот что вас пожирает. Мелочи, которых вы никогда не замечали: какая-нибудь определенная пища, то, как люди ходят, в какие они играют игры, на какие темы разговаривают... Даже созвездия. И они в будущем выглядят по-иному. Такой далекий путь прошло к тому времени Солнце по своей галактической орбите. Но всегда были и есть люди, которые покидают родные края. Все мы - потомки тех, кто смог пережить это потрясение. Я приспособился. Он угрюмо нахмурился. - Я не вернулся бы обратно, даже если бы меня помиловали, - произнес он. - Из-за того, что там творят эти предатели. Я допил свое виски, смакуя языком и небом каждую каплю этого восхитительного напитка и лишь краем уха прислушиваясь к его словам. - Вам здесь нравится? - Да, - ответил он. - Теперь - да. Я уже преодолел эмоциональный барьер. Мне помогло то, что первые несколько лет все мои усилия были направлены на то, чтобы выжить, а потом приехав сюда, я был слишком занят устройством. У меня было мало времени на самооплакивание. А теперь меня все больше увлекает мой бизнес - игра, захватывающая и приятная тем, что неверные шаги в ней не влекут за собой высшую меру наказания. Я открыл в этой эпохе такие качества, которые утратило будущее... Держу пари, что вы не имеете ни малейшего представления о том, насколько экзотичен этот город. Ведь в эту самую минуту в пяти милях от нас стоит у атомной лаборатории солдат-охранник, мерзнет в подворотне бродяга, идет оргия в апартаментах миллионера, готовится к ранней службе священник, спит торговец из Аравии, стоит в порту корабль из Индии... Его возбуждение несколько улеглось. Он отвел взгляд от ночного окна и посмотрел в сторону спален. - И здесь мои жена и дети, - с какой-то особенной теплотой добавил он. - Нет, что бы ни произошло, я не вернулся бы обратно. Я в последний раз затянулся сигарой. - Да, вы д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о неплохо устроились. Окончательно стряхнув с себя грусть, он улыбнулся мне. - А знаете, мне кажется, что вы поверили этой сказке. - О, безусловно. - Я погасил окурок сигары, встал и потянулся. - Час поздний. Нам, пожалуй, пора идти. Он понял не сразу. А когда до него наконец дошло, он медленно, словно огромный кот, приподнялся с кресла. - Н_а_м_? Я вытащил из кармана пистолет-парализатор. Он замер на месте. - Дела такого рода не оставляют на волю случая. Мы всегда проверяем. А теперь в путь. Кровь отхлынула от его лица. - Нет, - беззвучно, одними губами произнес он, - нет, нет, нет, вы этого не сделаете, это ужасно, а Амелия, дети... - Это, - сказал я ему, - входит в наказание. Я оставил его в Дамаске за год до того, как город был разграблен Тамерланом. Пол Андерсон. |
|||
|
|||
|
|
|||
| "Добыча" и вывод денег на конкретном примере
Финансовое По многочисленным просьбам подписчиков я решил дать описание того, как реально выводятся деньги из бюджета нашей родины. На конкретном известном примере, о котором уже писали и говорили. Если кратко, то базовый способ, работающий до сих пор, такой: 1) На государственном тендере с большим бюджетом выигрывает компания Х. Обычно владельцы компании Х как-то связаны с тем ведомством, которое распределяет деньги, но это необязательно и не всегда очевидно. Как правило, компания Х не имеет особенных успехов на поприще того, что она выигрывает. Как пример, компания из 20 человек на грани банкротства, делающая сайты, выигрывает тендер на создание системы электронных гос. услуг на 10 млрд. 2) Компания Х получает деньги от государства. 3) Компания Х переводит все деньги или их часть в зарубежный банк на счет зарубежной компании У за некие услуги или товары. Например, за консалтинг. Зарубежная компания У как правило расположена в такой юрисдикции, которая а) позволяет минимизировать налоги б) не находится в черном списке. 4) Компания У либо распределяет чистую прибыль в качестве дивидендов для своего владельца, либо отправляет их в траст, либо выводит в компанию Z, которая опять же идет в пункт 4. В чем приятность данного схематоза: для компании Y это абсолютно легальные деньги. С них в стране регистрации уплачиваются налоги. Деньги совершенно белые и чистые. У властей страны, которая приняла деньги, вообще нет поводов для вопроса. Если нет уголовного дела на родине и нет требования о реституции, то, собственно, вопрос закрыт. Правда, потери в кэше довольно высоки, но кто считается с потерями за счет российского государства? Теперь возьмем некий условный пример из современной истории, который частично совпадает со схемой, хотя бы на первый взгляд. Есть военный бюджет России. Он примерно на 3 трлн рублей. Денег много. И вот появилась задача создания беспилотника. На него выделили порядка 4 миллиардов (проектные работы плюс сам беспилотник). Тендер в 2011 году выиграл ОКБ «Сокол», причем выиграл против МИГа. Отмечаем, что ОКБ Сокол никогда не занимался созданием дронов, самолетов или ракет. Кто такие МИГ, надеюсь, знают все. Пункт 1 - есть. Деньги государства пошли в ОКБ Сокол в виде аванса. Пункт 2 – есть. ОКБ Сокол заключает контракт с ООО «Милтек», состоящим из одного человека и зарегистрированным в 2012 году. И переводит по нему примерно миллиард рублей. На момент перевода компанию Милтек возглавляет некто Чиликин А.В. Смотрим Чиликина А.В. Кто это вообще? Например, одновременно директор такой фирмы как ООО «Кэпитал Инвестментс Групп». А ее тогдашний владелец на момент всей этой истории – некто Хайров Р.Ш. Кто такой Хайров Р.Ш.? С 2007 по 2010 год работал в Министерстве обороны РФ в должности советника министра обороны РФ (Сердюкова то бишь). С декабря 2010 по декабрь 2011 года работал в концерне «Радиоэлектронные технологии» Государственной корпорации «Ростехнологии» в должности первого заместителя генерального директора по государственному оборонному заказу и военно-техническому сотрудничеству. Итак, выходит следующее: тендер на создание беспилотника выигрывает местечковый татарский производитель авиационных мишеней. По чистой случайности данный производитель переводит 1 млрд рублей на фирму, связанную с советником Сердюкова, который тоже плотно связан с Татарстаном. Естественно, это все чистые совпадения. Т.к. я не являюсь сотрудником органов, то не могу видеть проводки на миллиард от Милтека на ООО «Кэпитал Инвестментс Групп». И дальнейший их вывод куда-либо, верно? Я могу только посмотреть на другую сторону Ла-Манша, в Англию. А что там? Ведь в Англии открытый реестр компаний. Хайрова, естественно, там нет. Зато есть Khayrova Elsina. Красивое имя. И она, оказывается, инвестор. Более того, по реестру недвижимости она собственник квартиры в Лондоне стоимостью 10 млн фунтов. Ну или порядка 800-850 млн рублей. Что очень странно, ведь ее компания в Британии, мягко говоря, небольшая, бумаги на нее лежат в открытом доступе, там обороты мелкие. Пункт 3 у нас недоказуемым вышел. Мало ли, откуда у Эльсины есть 800 млн рублей. Так что это все хайли лайкли. Ну и пункт 4 тоже недоказуем абсолютно. Потому что мы не видим, те ли это деньги, которые из России пришли или нет. Вроде как там ушел миллиард, тут пришло 800 млн, но это вообще чистое совпадение может быть. Что опять же подводит: реестр недвижки в Англии закрытый, его можно посмотреть только зная адрес проживания. Если бы у меня было воображение писателя, я бы написал историю о том, что некий Хайров, используя свои связи в Мин Обороны, обеспечил победу мелкой местной компании на тендере на 4 млрд рублей, а затем вывел эти средства на имя дочери в Англии. Естественно оплатив все налоги в Великобритании. Не идиот же он на самом деле. Но я не писатель, верно? Если бы я был сотрудником органов, я бы задал вопрос: а как так получается, что компания, выигравшая тендер в Мин Обороны абсолютно открыто переводит деньги на фирму, принадлежащую сотруднику Мин Обороны? Но я не сотрудник органов. Остальное можно додумать самому. Можно верить в финансовый гений молодых россиян, можно верить в коррупцию. это дело читателя. Теперь простое замечание: когда мне говорят, что вывести что-то там нельзя, что граница на замке, что все следят… Народ, мне потребовалось менее 30 минут, чтобы загуглить и посмотреть все данные по этим людям. Я еще и кофе успел сделать себе в это же время. Это все в открытом доступе через СПАРК и гугл. Я не вижу проводок в отличие от Финмониторинга, не вижу вывода средств, не обладаю оперативной информацией по контрактам в оборонке, не вижу, в какой квартире зарегистрированы родственники советника мин обороны в Лондоне. Википедия, реестр организаций, немножко гугла и все. Но это же элементарно, товарищи. У нас же органы, которые могут все, судя по их репутации. Якобы «незаметная» коррупция и выводы миллиарда рублей, которые нереально отследить? Пффф, подержите мое пиво. Было бы желание. Это что означает? Все это прекрасно видно. Это нельзя не увидеть. И тут два момента: либо там сидят такие люди, которые реально не видят Штирлица с парашютом и красным флагом, идущего по коридорам ГЕСТАПО (тогда нафиг они нужны такие), либо… В общем делайте вывод сами. Пока беспилотника так и нет (потому что как бы ну какой спрос с конторы, которая мишени делает?). А наши солдаты в нем остро нуждаются. Никаких разбирательств по Хайрову тоже нет. Ведь совпадение – не повод для проверки, верно? Симптоматично, что примерно за это у нас одного оппозиционера осудили. Не, я не возражаю, если он реально делал то, что в деле написано, пусть сидит. Вопрос: а почему только он сидит-то? Если бы у нас в академиях гос службы существовали кафедры по противодействию коррупции и если бы была реальная политическая воля это пресекать, то таких вещей бы просто не было. Физически. Тут вся схема просто на поверхности лежит. Даже номиналов не ввели. Все напрямую, фамилии светятся в учредителях. Да, проскакивали бы несистемные штуки, но в итоге у нас бы были дроны с превышением бюджета на 5-10%, а не рисунок дрона за 4 млрд. Но воли нет. Финмониторинг будет дрючить человека за 601 000 рублей, но вполне себе спокойно пропустит 1 млрд от компании, чей собственник в википедии висит как работник Мин Обороны. В итоге у нас леса горят, ГЭС рушатся, ракеты падают, подлодки тонут и вообще происходит всякая хрень. Потому что с любого бюджета минимум четверть уходит в Лондон, а обычно даже треть. Это я из личного опыта друга Пети могу сказать. Который, будучи представителем условного МИГа, нередко проигрывал тендеры на постройку самолета ремонтной бригаде колхоза имени Кирова в Архангельске, у которых на балансе стоит кукурузник АН-2, который они вот уже 70 лет ремонтируют. mister.bunbury |
|||
|
|||
|
|
|||
| Актуальная профессия
Фантастическое В самом начале Вишнёвой улицы есть маленькое кафе, где подают лучший горячий шоколад во всей Англии. Совсем крошечное, на три столика. Хозяин, бронзовокожий мистер Вуд, не слишком надоедает посетителям: принеся какао или пирожное, этот почтенный джентльмен удаляется на кухню смотреть на маленьком телевизоре спортивные передачи. И дозваться его стоит некоторого труда. Впрочем, завсегдатаи не жалуются, давно привыкнув. Пятничным вечером в кафе вошёл немолодой мужчина. Одет он был во всё чёрное, кроме колоратки — белого воротничка, какие носят священники. Посетитель взял у мистера Вуда чашку какао, огляделся и направился к дальнему столику. — Разрешите присесть? Мужчина слегка поклонился одиноко сидящей девушке. Она удивлённо посмотрела на священника, но вежливо кивнула. — Благодарю. Он сел, поставил чашку, но пить не стал. А принялся буравить соседку по столику напряжённым взглядом. — Вы что-то хотели? — Да. Вы ведь Мэри? Мэри Поппинс? Девушка улыбнулась. — Леди Мэри, с вашего позволения. Что вам угодно? Мужчина довольно ухмыльнулся. — Меня зовут Томас Крамер. Я давно хотел вас увидеть, Мэри. — Зачем? Крамер наклонился и почти шёпотом произнёс: — Я знаю, кто вы. — Неужели! — Мэри звонко рассмеялась, — Вся Вишнёвая улица знает, что я няня. В ответ священник покачал головой. — Я знаю чуть больше, Мэри. Вы меня давно заинтересовали. Разные слухи о няне, приходящей на самое маленькое жалование. Волшебство, про которое рассказывают дети. Удивительная сумка, где помещается всё что угодно. И другие истории. — И что же? — Многим такие байки показались бы забавными, но только не мне. Профессия, знаете ли, обязывает. Я стал искать следы. И обнаружил много интересного. Вежливая улыбка девушки превратилась в ледяную. — Найти было непросто, но я справился. Хотите послушать? В конце девятнадцатого века, молодой археолог Джон Поппинс отправляется в Египет. Вместе со швейцарским учёным Навиллем, он ведёт раскопки древнего города Бубастис. А потом, совершенно внезапно, возвращается в Англию с молодой женой по имени Мэри. Преподаёт в Кэмбридже, живёт замкнуто, почти не общаясь с коллегами. Увы, он рано умирает от неизвестной лихорадки. А его вдова, оставшись без средств к существованию, устраивается няней. Следы её теряются, но кое-что найти удалось. Мэри нахмурилась. — К чему всё это? Мало ли в Англии нянь по фамилии Поппинс? — Всего лишь одна, милочка. Одна-единственная. Вы. Нестареющая, владеющая волшебством, соглашающаяся на самое маленькое жалование. Я задумался — кто же вы на самом деле? Что раскопал Джон Поппинс в Египте? Откуда вы появились? — И вы нашли ответ? — Да. Вы любите детей, независимы, называете себя «совершенство». Внезапно появляетесь и также неожиданно исчезаете, ссылаясь на «ветер перемен». Любите молоко. Очень по-кошачьи, не находите? Томас Крамер направил на Мэри указательный палец. — Вы Баст. Древняя Египетская богиня. Ту, что изображали с головой кошки. Покровительница веселья, домашнего очага и детей. Именно ваш храм откопали в городе Бубастис. Я прав? Можете не отвечать. Что нашёл Джон Поппинс? Вы лежали в саркофаге? Или он вызвал вас с помощью древнего амулета? Как вы его соблазнили? Отвечайте! Девушка рассмеялась. — Какая разница? Мы любили друг друга и вам нет до этого дела. — Есть! Крамер встал. — Ты языческое божество. Мой долг изгнать тебя, демон! Священник вытащил крест. — Твои храмы разрушены, никто не поклоняется тебе. Нет здесь твоей власти! Убирайся откуда пришла! Мэри усмехнулась, взяла со стола чашечку и допила кофе. Посмотрела на мужчину и моргнула. Зрачки в её глазах стали вертикальными, как у настоящей кошки. — Зачем столько пафоса? Мало ли что было на другом краю земли три тысячи лет назад. Ну богиня, и что такого? — Это святотатство! — Полно, не кричите. Все устраиваются как могут. Сейчас я няня, и неплохая, должна заметить. Показать рекомендательные письма? Честная и благородная профессия. Насчёт электричества вы же не возмущаетесь. — Причём тут оно? Баст перешла на доверительный шёпот. — Потому что владелец всех электростанций — бывший Зевс. Один из ваших прославленных генералов — Марс. Афродита руководит картинной галереей и сетью художественных школ. Анубис держит похоронное бюро, а Гефест завод. Это вас не возмущает? — Не может быть! — А что делать. Приходится приспосабливаться к прогрессу. Волшебством и чудесами сыт не будешь. Мэри-Баст встала. Потрепала мужчину по щеке и по-доброму улыбнулась. — Не переживайте. Нам хватает забот и верить в себя мы никого не заставляем. О чём вам стоит беспокоиться, так это Индия. — Почему? — Ну! Ваши офицеры, возвращаясь из Индии, везут кучу всяких «безделушек». А ведь там боги куда как воинственней, чем я. Кем, например, может устроиться работать Шива-разрушитель? Подумайте об этом на досуге, сэр. И она вышла из кафе лёгкой кошачьей походкой, оставив бедного Крамера в совершенном расстройстве. Из кухни выглянул хозяин кафе мистер Вуд. Покачал головой и спрятался обратно. Ацтекский бог Кетцалькоатль, в древности подаривший людям какао, а теперь продающий божественный напиток по пятьдесят пенсов за чашку, не желал раскрывать инкогнито. Александр «Котобус» Горбов из "Книги пятничных рассказявок" |
|||
|
|||
|
|
|||
| Красавчик Собакен Ветеринарное В ветлечебницу ворвался шумный и взволнованный клиент: "Ребята, помогите. Я тут собаку хорошую сбил. Сама под колеса бросилась...". Аккуратно уложив пса на кушетку, группа специалистов принялась за дело. Пес был в сознании и почти совсем не издавал жалобных звуков, просто растеряно смотрел в глаза каждому, кто старался ему помочь. Это была великолепная легавая собака породы курцхаар. К счастью, у пса не оказалось серьезных повреждений и получив изрядную дозу антишоковой терапии, устало и безнадежно опустил морду на лапы. Клиент взмолился: "Я все оплачу.Только разрешите оставить собаку у вас. Я очень тороплюсь. У меня работа. А вы дайте объявления. Хозяин найдется. А если не найдется, то ее обязательно кто-нибудь заберет. Такую замечательную собаку не могут не забрать". На том и порешили. Красавчика оставили в клинике. Утром во всех читаемых газетах и по радио была распространена информация о потеряшке. Звонков и визитов с желающими приобрести друга было много. Мы тщательно записывали телефоны возможно будущих хозяев, но упорно продолжали ждать истинного. При этом рассуждали: -А вдруг какой-нибудь охотник скажет, что моя. Как поверим?Собака послушная.За любым пойдет. -А. И проверять не будем. Отдадим. Да и все. Пес прожил в клинике почти неделю. По ночам пес подвывал и даже умудрился погрызть упаковку систем для внутривенных инфузий. Днем Красавчик вел себя прилично . Выходил на улицу без поводка по первому же требованию с грустно опущенной головой. Делал свои собачьи дела и нехотя возвращался назад. Ел без аппетита, но все-таки ел. Наконец-то объявился ОН. Истинный. Мужчина средних лет вошел в клинику , вежливо поздоровался, вздохнул, присел без приглашения, как будто его уже совсем не держали ноги и тихим голосом спросил: -Мне сказали, что мой пес живет у вас. Это правда? Мы переглянулись. Пес был в другой комнате.-А какой он у вас? Опишите. И кто вам сказал, что он у нас? -Да я его уже несколько дней ищу. Пока я с приятелем беседовал, рванул за сучкой и с концами. Ходил по ветлечебницам. Вот в одной сказали, что у вас есть потеряшка. Наш посетитель подробно описал приметы друга и все приготовились лицезреть трогательную встречу. Встреча была действительно душещипательной. Пес увидев сидящего хозяина, практически ахнул. Это был какой-то необыкновенный" вскрикохлип". Положив голову хозяину на колени, пес торопливо принялся рассказывать хозяину о своих неудачных приключениях: -Вау-вау, вау-вау-вау-вау-ва-ва-ва. Вау-вау, вау-вау-вау-вау-ва-ва-ва... И все это вперемешку со стенаниями и вздохами. Пес торопился рассказать хозяину о своей неудачной встрече с подругой своей мечты . И как неожиданно все произошло. И как таинственные запахи вскружили ему голову и он забыв о своем хозяине, рванул влекомый инстинктами продолжения рода собачьего вслед за ветреной особой. И о том, как эта "дама" бросилась в самый неподходящий момент через дорогу и ее пришлось догонять. Потом - удар по голове... И какие-то чужие люди, чужие руки, чужая еда, чужой дом. И как он боялся, что хозяин его не найдет... - Ладно. Я понял. Иди в машину. Я сейчас. Собака мгновенно рванула к дверям. Мордой открыла незапертую дверь кабинета. Толкнула лапами дверь, ведущую на улицу. Открыла переднюю дверцу старенького Жигуленка и уселась на переднее сиденье как первоклассник на уроке по стойке смирно. Хозяин, который все это время внимательно слушал свою собаку, непрестанно поглаживая ее по голове, поднял на нас полные слез глаза и спросил: - Сколько я вам должен? Все свидетели еле сдерживая свои эмоции и пряча свои глаза , только отмахнулись от него: - Да идите уже отсюда. Сил нет на вас смотреть. И один из докторов, внезапно вспомнив предыдущие рассуждения сотрудников о предстоящей встрече с хозяином, выпалил: - А вы говорили как мы узнаем настоящий хозяин или нет? А вот так и узнаем... И решительно смахнул слезу. 29.07.2019 г. Lola M. |
|||
|
|||
|
|
|||
| Признаки взросления.
Родительское Я помню эту неприличную, заставляющую краснеть отличниц с первых парт, главу в учебнике по биологии. Как выяснилось сегодня, там всё наврали. Ребенок вырос ровно тогда, когда фраза "мам, надо кое-что купить к школе" перестает означать тетради в клетку, дневник и циркуль. Когда дочь предложила встретиться у Каравана, ничего не подозревающая я, судорожно вспоминала, где в этом мегаполисе расположен отдел канцелярских товаров. - Какие карандаши, мам?! Ты с ума сошла?! Я в выпускной класс иду вообще-то! Парировала дочь и стремительно направилась к витрине с кроссовками по цене однокомнатной квартиры. Пока я переваривала её сомнительный аргумент, успела обратить внимание на многодетную семью: мама, папа и четверо детей, погодки. Они шли свиньей в сторону того же магазина. Мысленно умножив кроссовки на четыре, я немного успокоилась. К обуви полагался новый рюкзак, джинсы и куртка. Потому что "ты вообще себе представляешь, как я под эти кроссовки пойду со старым рюкзаком?!". Я вообще себе не представляла. Поэтому на всякий случай, подперев примерочную кабинку с внешней стороны, ввела в поисковую строку фразу "продам почку". Через час я неплохо разбиралась в современных брендах и тенденциях моды. Через полтора мне стало любопытно почём нынче услуга киллера. И, главное, в какой арифметической прогрессии она находится с проектом "купить кое-что к школе". Молить о пощаде я стала на этапе "клёвая шапка, ваще бомба". Мне хотелось есть, спать, водки и на ручки. Из Каравана мы вышли затемно. Довольная дочь волокла пакеты и пакетики, в которых не было даже намёка на тетради в клетку, дневник и циркуль. Вместе с нами на улицу вышла многодетная семья и всё той же правильно выстроенной свиньей пошагала к машине. Я снова выдохнула. Дома девочка, предусмотрительно избавившись от чеков (во избежание инфаркта бабушки), взялась перемеривать обновки. Выяснилось, что при домашнем освещении клёвая шапка недостаточно клёвая. Я снисходительно получила её в подарок. Прикольная шапка, кстати. По ходу на зиму мать одета. С наступающим Днём знаний, дорогие родители. Анна Гин |
|||
Список форумов -> Свободное общение-> Истории |
Copyright @ Simbiznet OU, 2006-2024
@ Экономические игры и бизнес симуляторы Виртономика.Использование отдельных материалов и статей с сайта бизнес игры Виртономика возможно только с обязательной прямой ссылкой на наш сайт. При упоминании сайта в электронных, печатных и прочих материалах просьба использовать название "Бизнес симулятор, экономическая игра Виртономика".
