практически - народ
Я, товарищи, рад нашей встрече. Такие встречи нас с вами сплачивают.
И на таких встречах думается о многом, прежде всего о венике. Из леген-
ды, когда помирал отец и вызвал к себе сыновей, сломал перед каждым от-
дельный прутик от веника, потом сложил прутики вместе - и веник уже не
сломался. И мы, товарищи, сейчас, как никогда, должны сплочаться, чтоб
быть вот таким легендарным веником.
Вместе с тем мы слышим такие разговоры, что у нас тут трещины, что
какие-то разрывы, что между прутиками конфликты, что одни - толще, дру-
гие - тоньше. Что, мол, у кого-то тут есть какие-то привилегии. Что мож-
но сказать, товарищи? Мне тут правильно подсказывают: это хуже обмана.
Это юмор. У нас тут у всех одна привилегия: быть в первых рядах. И все
отдавать: все знания, весь опыт, весь ум отдавать, всю честь, всю со-
весть нашей эпохи - все отдавать людям, народу практически.
Ведь бывает обидно, ведь буквально не спишь, не ешь, ну практически
не ешь - решаешь вопросы. Ведь все время вопросы, и надо эти вопросы ре-
шать, все время мотаешься с вопросами - то в исполком, то опять в испол-
ком, то по вопросам исполкома. Причем машин не хватает. И это напрасно
думают, что у нас все разъезжают в черных "Волгах". Вот мне тут подска-
зывают, инструктор Сидоренкова до сих пор ездит в серой. И хотя она тре-
бовала, мы ей твердо сказали, чтоб не надеялась до конца года. А наш
"рафик" мы вообще отдали детскому саду, тем более он без двигателя, чтоб
развивалась у детей смекалка. То есть трудности есть, товарищи, но мы не
жалуемся, мы боремся.
Так же и по вопросу телефонов. Якобы весь аппарат себе поставил вне
очереди. Да, товарищи. Мы были вынуждены пойти на эту крутую меру. Поче-
му? Мне тут правильно подсказывают: потому что, если нет телефона, не-
возможно же звонить! А аппарат должен из любого места, где бы ни сидел -
в кабинете, в машине, на кухне, на другой точке, - прямо оттуда снять
трубку, выяснить, как вопросы решаются, как другие вопросы. Телефон -
это не дает оторваться от людей, от народа практически.
Теперь по вопросу якобы привилегий по вопросу лекарств. Мне тут подс-
казывают, товарищи: вопроса такого нет. Мы можем предъявить рецепты: нам
прописывают от того же, от чего и трудящимся. Причем зачастую то, что у
нас не апробировано, а прямо из-за рубежа. Но мы идем на этот риск.
Кто-то должен рисковать. И в поликлинике, товарищи, ничего особенного
нет - обычная аппаратура для аппарата. Кто хочет, может посмотреть. Вот
мне тут, правда, подсказывают, что там милиционер. Вот это безобразие,
товарищи. Это мы поставим вопрос что он там стоит? В форме?.. Но ни о
каких привилегиях речи быть не может категорически. Например, инструктор
Сидоренкова хотела недавно пройти на анализ раньше жены второго. Мы ее
одернули. Мы ей прямо сказали: скромнее надо быть, товарищ Сидоренкова.
Учитесь демократии!
Теперь другой вопрос, товарищи. Якобы имеются привилегии по вопросу
якобы пайков специально для аппарата. Да, товарищи, тут мы должны откро-
венно признать: болтовня такая идет. Мол, якобы в этих пайках что-то та-
кое особенное. Это неосведомленность, товарищи. Ничего особенного там
нет. Все, что всегда. И ведь, товарищи, в чем смысл пайков? В том, чтобы
уменьшить очереди. Очереди - это наш позор, товарищи. И здесь мы настро-
ены бескомпромиссно: аппарат в очередях не стоит. Это вклад в нашу общую
борьбу.
Так же как по вопросу культуры. Ведь ходят слухи, что, мол, в театр
невозможно попасть, что якобы мы для аппарата бронируем чуть ли не весь
зал. Это хуже юмора, товарищи, это слепота. Вы вдумайтесь сами, товари-
щи: откуда у нас в аппарате столько любителей театра? Вот мне тут подс-
казывают, мы бронируем только партер. И не для себя, товарищи, а, как
правило, для заезжего аппарата из городов-побратимов.
Что касается по вопросу якобы брони на авиабилеты, надо признать,
факты есть. Но мы решительно боремся, товарищи. Так, недавно, инструктор
Сидоренкова обратилась, чтобы забронировать ей билеты на Сочи для семьи
в командировку - двадцать семь билетов. Мы ей на аппарате прямо сказали,
товарищи: надо скромнее быть, товарищ Сидоренкова. Никаких привилегий -
восемнадцать мест, и ни одного больше. Остальных членов семьи командиру-
ем через исполком. Иначе у нас тут начнутся конфликты, чего мы не можем.
Как и в вопросе обслуживания. Нас пытаются столкнуть: мол, почему ап-
парат на вокзале идет через зал, где мягкая мебель и вентилятор, а люди
в общем зале, многие на полу, а туалет не работает, хотя запах есть. Что
ж, давайте по диалектике, товарищи. А если бы при этом еще и аппарат вы-
шел бы из депутатского зала и лег на пол в общем? Это сколько бы на полу
прибавилось? И первый на полу, и второй, и общий отдел, и инструктора
вплоть до Сидоренковой. При той же мощности туалета. Нет, товарищи, это
мы только навредили бы этому вопросу, людям бы навредили, народу практи-
чески, среди которого женщины, дети.
Вот, кстати, по вопросу детей. Мол, почему это только дети аппарата
поступают в тот институт? Скажу прямо, товарищи: нас это тоже - интере-
сует. Мы должны с этого института строго спросить: почему они только на-
ших детей принимают? В чем дело? Вот мне тут подсказывают, они уже прис-
лали ответ. Что у них все решают знания. Так что они сами знают, кого
принимать. Это в духе гласности, товарищи! Тут нам ставят другой вопрос:
почему дети аппарата и работать устраиваются в аппарат? Что можно ска-
зать на это? Мне тут подсказывают: мы - за трудовые династии, товарищи.
Например, дед уголь добывал, отец добывал, теперь внук добывает. Дед пи-
лил или, скажем, варил, потом отец варил, теперь вся семья варит посто-
янно. Здесь то же самое, товарищи. Например, мать - инструктор Сидорен-
кова, дочь - инструктор Сидоренкова, внучка будет тоже инструктор Сидо-
ренкова.
А вообще, товарищи, для сплочения нам надо чаще встречаться, ходить
друг к другу в гости, мы - к вам, вы - к нам. Мне вот тут, правда, подс-
казывают, не всех могут пустить, там милиционер. Это безобразие! Мы пос-
тавим вопрос - что он там стоит, без формы? Это дезориентирует.
Но это частности, товарищи, а в целом мы еще раз убедились сегодня,
что мы с вами вместе, и пока вы, товарищи, будете с нами, как прутик с
прутиком, нас не переломить, как тот легендарный веник. Вот мне тут еще
подсказывают, товарищи: до новых встреч с вами, с людьми, с народом
практически!..